– Мы не задаром вас стесним, святой отец, – успокаивающе сказал Андрюс. – А только мне бы дело одно уладить; вот как закончу – тотчас уйдём.
Ксёндз немного подумал, пожевал губами и кивнул.
* * *
К развалинам дома Агне он шёл уже не торопясь, не скрываясь. Занимался рассвет; кое-кто из жителей городка распахивал окна, выходил из домов. Он шёл с поднятой головой, на его плече сидел бесстрашный Тилус: маленькие коготки чуть покалывали кожу Андрюса сквозь тонкую рубаху; кольцо с изумрудом в открытую было надето на палец. Андрюс шёл спокойно, ни на кого не глядя. Перед ним испуганно ойкали, отступали соседи; захлопывались ставни, затворялись калитки… Кто-то творил крестные знамения, кто-то посылал проклятия вслед, кто-то, завидев его, подобно перепуганному зайцу кидался в первый попавшийся двор.
А он мыслил лишь о том, удастся ли вернуть отцу рассудок? А ещё – сможет ли он сделать так, чтобы мать с Иевой перестали трястись и всхлипывать от любого резкого звука; чтобы на осунувшемся, измученном лице Ядвиги снова когда-нибудь появилась радостная девичья улыбка?
* * *
Когда он добрался до сгоревшего дома Агне, уже совсем рассвело. Издали Андрюс увидел лежащую ничком женщину с повязкой на кисти; рукав её платья был разорван, страшные чёрные пятна покрывали всю руку до самого плеча… Это была жена мясника. Лицом она уткнулась в пыль, возле её головы была рассыпана горсть небольших изумрудов. По-видимому, несчастная надеялась, что, если вернёт камни туда, где они были взяты, то избавится от страданий.
Тилус мягко спрыгнул на землю, осторожно обошёл мёртвую женщину и потянул носом воздух… В этот миг изумруд на пальце Андрюса замигал; мальчик перевёл взгляд на лежащие в пыли камни – те «ответили» большому изумруду дружно, точно хорошо слаженный оркестр.
Андрюс уверенно подобрал несколько изумрудов и ссыпал себе в карман. Камни были тёплыми, приятными на ощупь, ему было даже в удовольствие перебирать их пальцами, а вот их ценность оставляла совершенно равнодушным. И ещё: отчего-то он их вовсе не опасался. Да ему и дела не было бы до этих проклятых камней, если бы не семья! Он даже не стал их пересчитывать; на дорогу теперь хватит, да и на первое время, когда до места доберутся, останется.
Андрюс всмотрелся в пустынную улицу: после исчезновения Агне, народ совсем перестал здесь бывать – те же, кто имел смелость поселиться поблизости, поспешили бросить свои жилища… Неужели развалин ведьмина дома боялись больше, чем её саму? Или тут и вправду происходило что-то страшное?
