Обычная вылазка в низкоуровневый отсек Храма Бытия, оказалась непосильной задачей. Из сорока человек, в живых остались девять. Семеро из них — оказались «куклами». Свежеватели разума пожрали их Ядра, оставив телесные оболочки нетронутыми. Фактически от его внука осталась лишь груда мяса, которая тоже скоро умрет, лишенная подпитки креоном. Лишь тонкая нить особенного Умения Энея, все еще поддерживала подобие жизни во внуке. Как и в его неудачных напарниках.
Скоро и она оборвется.
Мужчина подошел к дочери, остановившись напротив. Тоже постарела. Лицо избороздили глубокие морщины, спина ссутулилась, будто утратив стержень. Когда-то черные, как смоль, волосы покрыло пеплом седины.
Бедная девочка.
— Нам пора! — твердо сказал старик, пытаясь заставить голос не дрожать. — Все уже готово.
Вновь осуждающий, полный ненависти, взгляд.
— Ты можешь оставить его в покое, хотя бы после смерти? — процедила дочь.
— Анна, мы уже тысячу....
— Это ведь из-за тебя это все случилось! — едва не срывалась она на крик. — Это все твои проклятые разговоры о возвышении, возвращении утраченного и несправедливо отнятого! И что теперь? Ты хочешь поместить в него какую-то тварь, чтобы... Чтобы что?
Она всегда была тихой и послушной. Никогда ни с чем не спорила, не пререкалась. Просто следовала тому, что говорили. Однако теперь у женщины будто открылись глаза. Потеряв самое дорогое, наконец дала волю чувствам и затаенной обиде. Страшной обиде, переросшей в глубокую ненависть к собственному отцу.
— Так мы хотя бы сможем продолжить род, — ровно произнес он. — И будет возможность прокормить общину.
— Какой род? Какую общину? — уже открыто вскричала она. — Очнись! Не осталось уже ничего! И никого! Горстка немощных «средняков», что даже не могут сами прокормить себя, потому что, если их засекут в Храме, то тут же убьют их же «братья и сестры»!
Мужчина не ответил. Он просто подошел к внуку, перекинул тело себе через плечо и двинулся прочь.
— Будь ты проклят!
Он остановился лишь у порога, когда услышал приглушенный выстрел. К этому все шло уже давно. Однако он никак не ожидал, что Анна решится. Видимо, внук стал последней каплей. В какой-то мере он даже ее понимал, ведь и сам давно ходил на грани.
Стиснув кулаки, старик не нашел в себе сил обернуться. Каким бы устрашающим воином он не был прежде, сейчас от легенды прошлого осталась лишь железная воля, что не позволяла просто так сдаться. Но даже она потихоньку иссякала.
