– А у меня начинаются гастроли, – задумчиво произнес он.
– Гастроли? Ты же под следствием?
– По России обещали разрешить. А заграница для меня пока закрыта.
Официант принес заказ, и Жанна позвала сына за столик. Егор послушно вернулся, но к еде прикоснуться не успел.
– Мам, вот тот дядя нас снимает, – неожиданно произнес он.
Жанна обернулась и поняла, что её сын не ошибся.
– Уходим! – распорядился Тамир.
И они поспешили к автостоянке.
Журавлева усадила сына на заднее сиденье машины, а сама села спереди. Она лихорадочно пристегивала ремень безопасности, а рэпер поворачивал ключ зажигания, когда их осветила яркая вспышка.
– Егор, пригнись, – крикнула Жанна.
Сын послушно лег на сидение, а их продолжали преследовать и снимать, пока джип, разворачиваясь и лавируя между другими машинами, выезжал на дорогу.
В пути никто не проронил ни слова. Настроение было безнадежно испорчено.
А как только машина остановилась у дома писательницы, Журавлева попросила сына подождать возле подъезда. Как только Егор вышел, она обратилась к рэперу:
– Давно фотографы ходили за нами?
– Откуда я знаю.
– Не притворяйся, ты им сказал, где мы будем. Ты в очередной раз использовал меня! Это подло! Ты не думаешь ни о чем, кроме пиара, – разочарованно произнесла она.
– Ты ошибаешься, – возразил рэпер.
– Нет, я права. Ты не Бред Питт, а я не Анджелина, чтобы нас так выслеживать, – настаивала Жанна. – И я вижу, когда люди лгут.
– Хорошо. Я снова сволочь, – согласился он, – но это выльется в плюс и тебе.
– Да не нужны мне твои плюсы. Подавись ты ими! Мне важен только мой сын! Я хочу, чтоб он взрослел, как обычный ребенок, без повышенного внимания к себе!
– Я все улажу, – пообещал рэпер.
– Я очень надеюсь, – буркнула Жанна, покидая салон.
На следующий день бульварные газеты вышли с заголовками: «Жанна и Тамир. Подробности прогулки». Фоторепортаж сопровождался краткими комментариями. На большинстве фотографий Егор был снят со спины. В статье о нем упоминалось как о племяннике рэпера.
Ближе к вечеру Тамир отравил Журавлевой сообщение:
«Я прощен?»
Ответ пришел быстро:
«Скорее да, чем нет».
