Медиум не заметила, как служанки оставили их втроём. Женщина села напротив, так близко, что Чёрная Лилия могла видеть мимические морщинки в уголках губ, прямой нос, тонкие губы и витые серьги в ушах. Та снова к ней обратилась «ᛚᛁᛚᛁᛏᛏᚨ». Лилия Львовна была на грани:
— Что вы от меня хотите! — в сердцах воскликнула она.
От её крика женщина отклонилась назад, а мужчина наоборот приблизился. На их лицах застыло одинаковое выражение недоумения, они переглянулись. Кажется, эти люди тоже её не понимали. Все трое помолчали. А потом началось форменное безобразие, по мнению медиума. Её, как ребёнка тыкали в предметы и называли их. Женщина указала на себя и произнесла: «ᛗᚾᛟᚷᛟᛚᛁᚲᚨᛃ», а мужчина — «ᚲᚱᚨᛁᛋ ᛇᚱᚾᚨ». Лилия Львовна хваталась за голову, в прямом смысле этого слова, но ей показывали книги, перо, окно, стол… и просили повторить. Медиум мысленно кривилась и ругала «учителей» на все лады, когда её заставляли до бесконечности писать четыре набора рун: ᛚᛁᛚᛁᛏᛏᚨ, ᛗᚾᛟᚷᛟᛚᛁᚲᚨᛃ, ᚦᛇйᚱᛟᛋ ᚠᚨᚱᛁᚢᛋ и ᚲᚱᚨᛁᛋ ᛇᚱᚾᚨ. Первый обозначал её, второй и четвёртый — ясно кого. А вот третий… человека, зашифрованного под этой комбинацией знаков, ей ещё не представили. Но Чёрная Лилия писала и, как попугай, повторяла слова. Она устала быть ничего не понимающей и ничего не знающей об этом месте девочкой.
Так продолжалось, по расчетам Лилии Львовны, около месяца. В комнаты медиум возвращалась с опухшей от новых слов головой. И в один из вечеров в комнате она оказалась не одна: в углу, где в стену были ввинчены крюки с цепями, сидели две огромные собаки. Издали они доставали Чёрной Лилии до пояса. Смотреть вблизи она не хотела.
В воспоминаниях Лилии Львовны, словно петарды, взорвались и разлетелись шипящими брызгами воспоминания из далекого детства, когда она также смотрела на двух огромных псов. А звери рвали цепи и скалили пасти, чтобы с утробным рычанием окружить её, вцепиться в руку. Медиум не помнила, чем всё тогда закончилось, но сейчас эти собаки прямо на её глазах раздавались вширь, словно в один прыжок оказались рядом с ней. В миг её дыхание перехватило, а сердце зашлось в рваном ритме. Лилию Львовну повело, и она вцепилась в косяк, пытаясь сохранить равновесие. Медиум была уверена, что сейчас упадёт прямо в раззявленные пасти. Вдоль спины прошла волна холода, и мир покачнулся.
В отчаянных попытках спастись она сделала шаг назад. Перед глазами померк свет, а комната стала расплываться. Инстинктивно медиум попыталась дышать медленнее. Кажется, псы почувствовали её панику, потому что натянули цепи и утробно зарычали. Тёмно–серая густая шерсть встала дыбом, зубы были оскалены, а хвост — трубой. Зрачки Лилии Львовны в ужасе расширились, и она попятилась. Нужно было сбежать из комнаты, но куда идти? Утопая в накатывающей волнами панической атаке, Чёрная Лилия смогла вспомнить только двоих людей, на чью помощь она могла бы рассчитывать.
