Мрачный лес был тих и спокоен. Ветра практически не было, на безоблачном небе белел пока ещё одинокий месяц. Гладь пруда застыла, зеркально отражая реальность. Навязчиво жужжали комары, кружа рядом с аппетитной добычей.
Бледно светящийся грибок поджал ножки и уместился рядом с кикиморой. Он заботливо озарял лицо Марии и при необходимости подсвечивал руки, пока кикимора снимала добычу или поправляла наживку. Петька же был лишён такого сервиса, но тоже смог кое–что поймать.
Вечер пролетел быстро. И, как это ни странно, мальчик впервые почувствовал себя комфортно в этом чужом мире. Конечно, домой всё ещё очень хотелось. Но с Ягой и Баюном Пете всё время приходилось чувствовать себя напряженно, ожидая подвоха, а вот с кикиморой он смог по–настоящему расслабиться. Хотя почти всю рыбалку они сидели молча, лишь изредка уточняя, передать ли наживку или пододвинуть ли ведро поближе.
Но скоро кикимора, а за ней и мальчик, начали зевать. Только Баюн был бодр и весел. Мария стала сматывать удочку.
— Спокойной ночи, — в очередной раз зевнув, проговорила она.
Петьке совсем не хотелось уходить. Он бы предпочёл остаться с кикиморой, а не возвращаться к Бабе Яге. Но кот уже вскочил и повернулся к мальчику:
— Пойдём, Яга наверное уже заждалась нас.
Мальчик кивнул и стал медленно сматывать удочку.
Петя и Баюн шли к избушке Яги. Сытый кот довольно урчал, а мальчик нёс на проволоке семь крупных карасиков.
Уже совсем стемнело, и Мрачный лес стал полностью оправдывать своё название. Листва тревожно шелестела, прохладный ветерок неприятно щекотал кожу. Казалось, что повсюду притаились зловещие наблюдатели. Несколько раз Петька замечал, что то там, то здесь появлялись в темноте горящие алым огнём глаза.
Как назло, обратно Баюн шёл, неторопливо вытягивая лапки.
— Может, пойдём побыстрей? — Пете хотелось рвануть быстрее к избушке. Но сам он дорогу не запомнил.
— А что так? Боишься? — хихикнул котик.
— Нет. Просто холодно, — зябко поёжился мальчик.
— И зря. Поверь мне, этого леса стоит остерегаться.
— Баюн, — мальчик сделал паузу, но всё–таки решился задать вопрос. — А ты правда ешь людей?
Кот сделал драматическую паузу, но снизошел–таки до ответа:
— Не совсем. Очень много лет назад были попытки, так как среди моих предков были чудовища–людоеды. Но мне не понравилось. Невкусные вы, жевать тяжело, жёсткие… Фу, в общем! Особенно отвратны водяные. Поверь мне, как бы ты не был голоден, никогда не ешь водяных!
