Последние слова он произнес очень громко, настолько что меня даже оглушило. Мне понадобилось целая вечность, чтобы осмыслить выше сказанное и понять, в какой ситуации я оказался.
- Денис, – я чувства, что уже весь мокрый от напряжения, – у меня нет таких больших денег и достать мне их негде.
Это была вторая и последняя непростительная ошибка. Денис очень широко улыбнулся, поставил меня на землю и отряхнул то место, за которое меня держал. И вот сейчас стоила бы бежать не оглядываясь, но ноги предательски обмякли и не хотели слушаться. Денис достал из кармана олимпийки сигарету с зажигалкой и подкурил, после этого я успел увидеть лишь летящий справа кулак, который попал мне куда-то в челюсть, после чего я упал, а он, сбросив на меня пепел, продолжал что-то говорить. Все, что Денис делал после удара, все его громкие и пафосные фразы, уже не тревожили, сознание быстро покидало меня, а к глазам подступала тьма.
В вязкой темноте, которая окутала мое сознание, я услышал голос, какой-то далекий и гулкий, но абсолютно неразборчивый. При всем при этом я прекрасно понимал, что нахожусь без сознания и лежу где-то на асфальте, значит этот голос мне просто мерещится. Голос стал усиливаться, он стал более близким, но язык и диалект до сих пор невозможно было разобрать, словно кто-то намеренно коверкал слава.
Очнулся я от резкого запах, который ударил мне в нос. Открыв глаза, я увидел женщину лет пятидесяти, одетую в белый халат с нашитым на груди красным крестом, она держала в руках пузырёк с надписью “нашатырь”, а за ней стояла уже приличная толпа людей. Возможно ее голос я и слышал, а может и чей-то из толпы.
- Молодой человек, – обратился ко мне врач, – как вы себя чувствуете.
Ее голос оказался низким и немного гнусавым, такой не с кем не перепутаешь, значит в голове звучал не он. Я уже хотел ответить, что все в порядке, как в друг по челюсти разлилась острая боль, от чего я смог только простонать. Дотронуться до ее очага было очередной глупой идей, даже не смотрясь в зеркало было понятно, что там и синяк с пол-лица и опухло все так, что мама не горюй. Мне приложили что-то холодное к лицу, дали обезболивающие.
Люди же во круг судачили кто-о-чем: кто-то говорил, что меня избили и ограбили, пожилая женщина в синем пальто, говорила, что это я сам о столб ударился, ведь “молодежь из-за своих смартфонов ничего не видит, вот и прут кто куда, дороги не разбирая”. И было еще много разных теорий, но не одна из них не была правдивой.
