Этих глаз | страница 2



что-б было мягче в землю леч,
чтоб оттенить твой мертвый лобик.
каким пустынным стал наш дом,
но ждем, но верим – не на-вечно:
здесь ты не встретишься, конечно,
там – мы тебя, опять найдем.

«Там, где кисельные берега…»

Дочке.

там, где кисельные берега,
там, где реки из молока,
сонце встанет высоко.
запоется легко, легко.
там, где вырос деревяный лес,
там, где заяц под кустик влез,
волк не страшен в утренний час
для детских твоих глаз.
с малюткой мамой за цветами пойдешь,
в охапке розовые цветы принесешь,
скажешь папе: «папа, на! –
я с мамой, я не одна».

Прощанье с Петроградом

Юр. Юркуну.

нет! нет! но надо, надо
сказать последнее прости
и, выехав из Петрограда,
навеки сердце унести,
мы растеряли чувства разом
на поскользнувшейся площадке,
когда моргнул нам поезд шаткий
своим зловещим, желтым глазом.
не страшен пятидневный путь
и встречных станций суматоха:
мы их поборим как нибудь
ценой подавленного «оха».
друзей запомним разговор,
запрем мы сердце на запор, –
но кто нас выучит поплакать,
когда повсюду эта слякоть?..
на утро ветер слижет лужи,
чтоб поражала синева,
и снова стянется потуже
меж набережными Нева.
но туфель твой не станет резче,
от блеска солнечного мокрый,
твой желтый зонтик не расплещет
по Невскому немного охры.
а вечером в кругу друзей
мы папироску не закурим,
затем, что вечно балагурим
и жизнью платимся своей.

«Нам бронзовая лампа светит…»

Ксении

нам бронзовая лампа светит,
вся комната об'ята сном,
хотя унылый воет ветер
и бьет железом заₜокном.
как хорошо сидится рядом
за чаем и хрустящей булкой,
когда начав наш день прогулкой,
его мы кончим нежным взглядом.
зачем слова, на что нам имя? –
когда без слов друг другу скажем
губами жаркими одними,
что в нас любовь одна и та-же.

«Так сини ленты в темных косах…»

так сини ленты в темных косах
и платье белое, как снег.
в орешнике твой срезан посох –
друг пиллигримов и калек.
не бросив взгляда на прощанье,
ушла, не написав строки.
о, покаянное скитанье,
твои дороги далеки!
почти безумное злорадство
сковало мне уста опять –
я не пытался удержать
мою любовь, мое богатство!..

«А если попросишь очень…»

а если попросишь очень,
если взмолишь – «помилуй!»
осени в мокрую мочень
кину твою могилу.
чтобы запомнить надо
вымучить душу до чиста,
сердце терзать мы рады
мученью и пророчеством.
странно звезда плеснулась
в небо над темной крышей,
думал, детка уснула –
не чуял, что ты не дышешь.

Примечание: V и XI стихотворения печатаются впервые; I, II, III, IV, VI, VII и VIII были напечатаны в 1918 году в сборнике «Поэма о сонце», IX было напечатано в журнале «Игла» весною 1918 г. в Тифлисе, X было напечатано осенью в 1917 г. в Тифлисе в журнале «Карусель».