Я был селянским человеком
Пахал и сеял и косил
Не бегал жуткий по аптекам
И не считал остаток сил
Я был юнцом румянощеким
И каждой девушке резвясь
Я предлагал свою щекотку
Мечтая в ночь окончить связь
Я был забавником громилой
Всего что восхищало люд
Я клял для них что было мило
С чужих не обольщался блюд
Я был как лев горячесмелым
Мне мир казался торжеством
Где каждый обеспечен телом
Чтоб быть увенчанным бойцом
Теперь я стал жильцом провалов
В которых звезды не видны
Где не споют вам Калевалу
Колеса тьмы и вышины
Теперь брожу дробясь в опорка
В длину бульваров вдоль мостов
Необозримого Нью-Йорка
Где нет ни травки ни листов
Где ветер прилетит трущобный
Неся угара смрад и яд
И где бродяги строем злобным
Во тьме охрипло говорят
Где каждый камень поцелован
Неисчислимою нуждой
Нью-Йорк неправдою заплеван
Оседлан злобы бородой
И если есть миллионеры
Буржуев вспухший хоровод
То это Вакхи и Венеры
Их для еды открыт лишь рот
А ум чтобы измыслить новый
Эксплуатации закон
Рабочим потные оковы
Многоэтажье в небосклон
И потому Нью-Йорк так давит
И непреклонен небоскреб
К людской толпе – житейской лаве
Что из поселков он согреб.
