Подхожу гусарской походкой:
– Жанна, я и не сомневался в ваших талантах, когда мы проверим это? Лора ехидно тянет:
– Тооолько голос? Жанна залилась краской.
Поворачиваюсь – Миледи, завидуйте молча, – народ засмеялся, значит, не обиделись, отлично. – Жанна, а после ужина согласна, часов так в 8. Няша скромно улыбнулась:
– Да!.
Выхожу, на пороге раскланиваюсь:
– Дамы, спасибо за внимание! Пока открыли рты – надо сматываться.
Прямиком иду к моей тигрице, а то как-то уже скучно без женской ласки, а если честно, то мне с ней хорошо, без дураков.
Стучу, вхожу, оппа-там сидит незнакомая женщина лет 40 и о чем то разговаривают. Надя с самым серьёзным видом показывает на кушетку, – Гена, подожди, я сейчас… Наблюдаю за ними, чую, что моя слегка нервничает, а вторая чем-то озабочена и расстроена. Пара минут и незнакомка встаёт.
Надежда представляет меня, – Это студент 17й группы Панин Геннадий, а это куратор группы 18 Сергиенко Нина Петровна. Провожает её до двери, потом подбегает ко мне:
– Ну что так долго, прибежал, хватаешь гитару и опять убежал. Целую в губы, иду за стол:
– Надь, да я тут песню на ходу придумал, надо было быстро записать музыку, иначе забудется. Потом ходил на поиски певицы… Дёргает меня за рукав:
– И что, нашел? – нежненько так спрашивает, а голосом можно траву брить.
– Моя разлюбезная Надежда Ивановна, докладываю, что лучше тебя здесь никого нет, а певица мне нужна исключительно для пения моих песен и ничего более…Веришь? Моя рука крепко сжимает её пальцы, передаю ей максимальный посыл удовольствия. Она стоит, как окаменевшая, только ноздри раздуваются и глаза прикрыты, к щекам приливается кровь, рука тяжелеет..
Так, гасим волну, нам тут оргазма только не хватает, пока народ по коридору шастает… резко бросаю руку. Надька как иголкой укололась, открывает глаза и шальными глазами смотрит на меня. Грудь вздымается от дыхания, ну, мля, теперь я начинаю возбуждаться…бррр. Резко иду к умывальнику. поливаю себе на лицо холодной водой. Утёрся, смотрю на Надьку, вроде успокаивается. Подхожу, беру за руки и сажаю на кровать, сам падаю на стул.
Она тихо спрашивает:
– Геночка, ты что со мной делаешь, ты же меня просто изнасиловал. Я чуть не испытала тоже, что и в постели утром. Так же нельзя, я все как рабыня в твоих руках.
Смотрю в глаза:
– Наденька, ты не рабыня, ты просто моя женщина, которой хорошо со мной. И умирать не надо, будь сама собой, делай то, что тебе нравится. Так и сидим и смотрим друг на друга. – Даже странно, как было пусто ещё вчера…говорит Надька, – И тут ты заполнил всё внутри меня и вокруг.
