– Живой? – Ага, отвечаю и отворачиваюсь к стенке…
Да, сутки прошли как в кино, с постоянной сменой декораций, тут тебе и раны и любовь…потери и находки! Смотрю в окно, вроде как начинает чуть сереть, сентябрь, понятное дело. – Поздравляю, Гера, началась у тебя новая жизнь, возникает мой старикан, – и друзья новые и женщина тебя любит, жизнь налаживается, братан… Спи. – Ну, спать, так спать, бормочу и проваливаюсь в темноту.
Сквозь сон слышу, как просыпается народ, кашляет, скрипит кроватями, шлёпает по полу ногами. Из коридора доносятся разговоры, хлопают двери – пошла движуха. Сверху свисает голова Лёшки:
– О, ты здесь? – Хм, а где я должен быть? – Ну это, ты же вроде пошёл на…мнётся. ну, ты понял, чувак… Назидательно говорю ему:
– Джентльмен не говорит о таких вещах с другим джентльменом…
Сверху прыскает в кулак Сашка Конюхов и показывает ему немалый кулак. – Да понял, шучу же, – смеется Лёха – Вот и мы пока шутим, – говорю я ему. Начинаем вроде собираться, скоро завтрак, тут приоткрывается дверь и слышу бодрый Надькин голос:
– Панин и Выхин, десять минут вам на туалет и ко мне на процедуры, не опаздывать, завтрак потом. Лёха шёпотом спрашивает:
– ты же вроде недавно был и делает наивное личико пятиклассника. И тут мы все четверо начинаем дружно ржать…
Умылись, заходим к докторице, она уже в белом халате, вся серьёзная ждёт нас за столом, – Ну прям, доктор Айболит, проскакивает у меня в голове. Посмотрела Лёхин фонарь, помазала вазелином, сказала весело:
– Жить будешь, можешь проваливать. Дверь закрылась, подходит ко мне, только теперь вижу под слоем крема припухлости под глазами, но вида не подаю. Внимательно смотрит мне в глаза, а у самой чёртики играют во взгляде. Берёт меня за подбородок, медленно поворачивает вправо – влево, вкрадчиво спрашивает – А где же ваша повязка, больной?
– Как, где? Протягиваю руку и только сейчас понимаю, что там голый лоб…Пауза. Пожимаю плечами, делая глаза как у Шрека. На неискушённую диснеевскими мультиками подругу это оказывает убийственное действие, она начинает просто смеяться, берет со стола зеркальце и поворачивает его ко мне, на лбу небольшое красное пятно и розовый шрамик полумесяцем. Надежда сквозь смех говорит мне:
– Я практику проходила три месяца в травматологии, там что только не видела, но вот чтобы разбитая бутылкой голова так за сутки вылечилась – фантастика и только!
Буду весной диплом писать, про тебя обязательно скажу. Ну что с тобой теперь делать? – Понуро опускаю голову и бормочу в стиле незабвенного сторожа Бородача:
