Айслинг отодвинула его длинные волосы и оттянула изорванную ткань рубахи. Открытая рана истекала. Красные струйки вяло текли по его груди и рукам.
Бормоча под нос, она сосредоточилась на своей боли, чтобы найти другие раны. А потом она отклонилась и махнула руками.
— Снимай рубаху.
Он приподнял бровь.
— Если ты хотела увидеть меня голым, можно было просто попросить, ведьма.
— Я, помнится, просила не говорить?
— Я плох в этом, — он робко взялся за края рубахи и поднял над головой.
Она любовалась бы гладкими линиями мышц, если бы не задыхалась от боли. Айслинг подавила дыхание, дрожащими руками помогла ему снять изорванную рубаху. Чем скорее с этим будет покончено, тем быстрее им станет лучше.
Она надеялась.
— Хорошо, — она смогла вдохнуть, — это есть. Теперь нужно остановить кровь.
— А не прочистить раны?
— Сначала кровь, потом прочистка.
— Как-то это неправильно, ведьма.
Она вспыльчиво выпалила:
— Айслинг.
Неблагой замер. Он не дышал, глаза на ее лицо, искал ее глаза, хоть и не видел их.
— Что ты сказала?
Его глаза горели. Айслинг сглотнула и коснулась ладонью своей груди.
— Меня зовут Айслинг.
— Глупо говорить это фейри.
— Ты сохранил мне жизнь там. Думаю, ты заслужил имя, — она с насмешкой пожала плечами. — И если ты навредишь мне, навредишь и себе.
— Не навсегда. Мы разорвем проклятие.
Он почти запаниковал от ее признания. Почему он так переживал? Ему выбирать, использовать ее имя или нет.
Айслинг покачала головой и прижала ладонь к его ране. Укол боли стоил того, когда он зашипел.
— Хватит отвлекаться, Неблагой. Это ничего не значит.
Она убрала длинную нить с его раны на плече и провела пальцами по окровавленной плоти. Рана не скоро будет чистой, но фейри должны были быстро исцеляться. В теории ее план должен был хорошо сработать.
Его ладонь накрыла ее руку, теплая и сильная.
— Бран. Меня зовут Бран.
Айслинг ослепительно улыбнулся, и, хоть он не видел, она надеялась, что он ощутил это. Имя проникло в ее разум первым лучом солнца после бури. Бран. Сильное имя идеально подходило ему.
— Они назвали тебя в честь ворона? — она тихо рассмеялась. — Немного очевидно, не думаешь?
— Ты же не догадалась?
— Я и не пыталась.
Он фыркнул и отклонился к дереву.
— Не отвлекайся, ведьма. Это пустяки.
Она ухмыльнулась. Имя могло сейчас ничего не значить, но потом могло пригодиться. И если он доверял ей, то, может, объяснит их глупую затею.
— Приятно не будет, — начала она, — но это поможет.
— Звучит не очень.
