– Да что с тобой, Костик?! – воскликнула я в сердцах.
И так как наша «беседа» протекала на пороге моей квартиры, то ничего не помешало его эффектному уходу. Костик, облив меня презрением сквозь свои очки, круто развернулся и ушел, хлопнув дверью. Некоторое время мы стояли с Риткой молча, с вытянувшимися лицами, и пялились на закрытую дверь. Но тут с шипением мимо нас пронесся Бегемот: спина дугой, шерсть дыбом, глаза вытаращены и скачет боком. Не иначе, как нечистую силу увидел.
– Полный отпад! – выдавила из себя подруга.
– Ты только что была свидетелем первого скандала, который закатил мой ботаник! – растерянно сказала я.
– Математик, – поправила она, – или ты в том смысле, что тюфяк?
– Отвали, – вяло отмахнулась я и потопала в ванную.
Это был какой-то бесконечный день. Все эти треволнения, обрушившиеся на мой неподготовленный к лишениям организм, вызывали беспокойства. Похоже, кто-то пустил с молотка мою размеренную жизнь. А вдруг психика не выдержит? Меня с детства оберегали от стрессов. Фраза «Девочка не должна волноваться» была ключевой в нашей семье. Когда буйствовал папаня, мама отвозила меня к бабушке, которая в то время жила с младшим сыном, то есть маминым братом. Ребенок не должен наблюдать сцены семейного насилия! А под боком у бабушки не было никакого насилия, она кормила меня пирожками, читала мне Жюль Верна и играла со мной в «Дурака». Дядя, убежденный холостяк, работал вахтенным методом, до сих пор плохо понимаю, в чем заключалась его работа, но главное, что он по несколько месяцев проживал на Севере, потом приезжал на какое-то время в отпуск и снова улетал в холодные края. И нам с бабушкой жилось довольно спокойно, когда наступала необходимость спасать мою психику. Она умерла уже после развода моих родителей, помнится бабушка была довольна тем, что дочь наконец сумела расставить точки над «и» в своей личной жизни. Квартира, служившая мне долгое время убежищем, перешла в полное ведение дяди. Мамин кавалер появился позже, когда я смогла уже адекватно оценивать события, соответственно их отношения не стали для меня чем-то болезненным. Но мама, все равно переживала, пока я не заверила ее, что дядя Саша мне очень даже нравится. Чтобы не нервничать по поводу успеваемости – я хорошо училась, чтобы не страдать по поводу мальчиков – я не влюблялась. Свою нервную систему я берегла, как завещали мне взрослые, и нервные клетки по пустякам не тратила.
К сожалению, от жизни нельзя предохраниться, как от беременности. На каждом углу человека поджидают тысячи неожиданностей, сотни неприятностей и десятки неясностей. Я не стала исключением, и как ни старалась подстелить себе соломки, все равно наварила положенное мне количество шишек и наступила на припасенные для меня грабли. И каждый раз я волновалась за свою психику. Выдержит ли она? Наверное, это опасение передалось мне от мамы. По ее мнению, мой папенька обладал не самым лучшим набором хромосом, а мама слишком поздно распознала в нем неудачного родопродолжателя, к тому времени у них уже родилась дочурка. Иными словами, она боялась моей дурной наследственности, поэтому я даже алкоголь в ее присутствии не пила, чтобы не пугать. И всю мою сознательную жизнь во мне культивировалось то, что досталось от мамы, и уничтожалось на корню то, что, возможно, было от папы.
