Вечер в белом городе мог бы запросто походить на отпуск, если бы не двое стражников, вышедших из аккуратно подстриженного квадратного кустарника.
– Вон он, точно! – указал один из них на мага.
Видать, кто-то из знатных господ уже доложил, что по саду разгуливает человек ободранного и нелепого вида.
Пальцы мага легли на наплечную тряпичную сумку, которая сейчас просто лежала рядом на лавочке.
– Эй, лысый, ты как сюда залез? – спросил тот, что был старше по званию.
Одновременно он потянулся, чтобы схватить волшебника за плечо, но отпрыгнул и вытянулся по струнке, а потом обратил внимание и на напарника, который также выпрямился, словно перед ним восседала сама королева.
Хафилур всматривался в даль освещаемого кружащими ночным мотыльками пруда.
– Докладывайте, – как-то погруженно в себя и снисходительно промолвил начальник внутренней службы, волею судьбы сидевший в ночном саду у озера мало того в одиночестве, но и при полном парадном мундире.
– За время нашего дежурства происшествий не произошло, старший патрульной группы…
Хафилур прервал его жестом.
– Доложи-ка мне общую оперативную обстановку без пафоса, своими словами, – промолвил граф. – Как умеешь.
Обливаясь семью потами, гвардеец начал рассказывать всё, что знал, так сказать по оперативным данным, и всё, что доводили с утра на разводе стражи. Подбирая членораздельные слова и заменяя привычную, непотребную при высокородных солдафонскую лексику.
Однако, лексическое мучение закончилось также быстро, как и началось, хотя эти предложения, что сформулировал стражник показались ему вечностью. Где-то в чёрном городе прогремел оглушительный взрыв, от чего даже тут, за толстыми стенами белого града, птицы и насекомые поднялись в воздух.
Стражники переглянулись, обращая головы то на звук взрыва, то на графа.
– Да. Действуйте согласно инструкции, – безучастно произнёс Хафилур, и оба стража, отсалютовав, убежали прочь, оставив Гудвина вновь в одиночестве.
«Неспокойно тут», – подумал маг, отпуская ментальные путы с убежавшей стражи.
– А скоро ещё неспокойней будет, – Зу появился и присел.
– Жаль, – вполне искренне искривил губы Гудвин, будто и не удивился появлению собеседника. – Красивые сады.
– Так и у вас в портальном зале тоже ничего были, – Зу говорил неспешно и безразлично. – Кстати, как они там, пока вы путешествуете?
Гудвин привычно закрыл своё сознание ментальным блоком, хотя это имело символический смысл. Ведь любой искусственный интеллект, к которым маг себя тоже относил, мог читаться на раз-два напрямую из программного кода. Только для этого Зу должен был перестать быть магом, и стать программой. Вопрос был лишь в том, захочет он читать или продолжит играть в «настоящего мальчика Пиноккио».
