– Боюсь, – со всё той же усмешкой повторил Келегорм, – что ты ошибаешься. Оч-чень сильно боюсь…
– Уезжай прочь, – сквозь зубы процедил взбешенный Маблунг. – Ты посланец, и я не могу вызвать тебя на бой, но если мы встретимся на ничьей земле, то я…
– То ты попытаешься убить меня в честном поединке, – кивнул Неистовый. – Хорошо. Договорились. И земля вполне может быть вашей – когда мы придем за Сильмарилом.
Бледный от ярости Маблунг не ответил.
– Не обещаю скорой встречи, – холодно улыбнулся Келегорм, – у нас начинается война с Ангбандом. Вам, синдарам, этого не понять: ни один из вас не рискнет выйти в настоящую битву. Ну а после войны мы увидимся. Если, конечно, вы не передумаете и не отдадите нам Алмаз Феанора.
Видение восьмое. Нирнаэт Арноэдиад
Мы не стремимся умереть,
Но мы привыкли к слову смерть –
Страшнее оказаться не у дел.
– Мой Король, на эту войну выйдет весь Белерианд. Негоже Дориату оставаться в стороне.
– Соскучился по своему нолдору?
Белег бледнеет и глухо спрашивает:
– Элу, за что ты оскорбляешь меня?
Тот растерян, не ожидал подобного ответа – и вовремя заговаривает Маблунг:
– Элу, я тоже прошу: отпусти нас. Чтобы злые языки больше не смели говорить, что ни один из синдар не осмелится выйти в битву.
– И кто же тебе сказал подобное? – щурится Тингол.
Маблунг молча разводит руками: дескать, догадаться нетрудно. Белег отвечает тяжелым вздохом.
– Хорошо, – кивает король Дориата. – Ступайте, но помните: вы нужны Дориату. Вернитесь живыми. Прошу вас.
Дорогу к Фингону они представляли, конечно, – но довольно смутно. Так что следопыты привычно искали путь не глазами, а чутьем – не столько следы на земле, сколько обрывки мыслей, чувств, порывов. Это был простейший способ найти дорогу в Хифлум.
Сосредоточившись на отзвуках нолдорских мыслей, Белег не учел, что этим он отлично слышен сам.
Знакомое осанвэ его будто обожгло. Привычный тон – дерзкий, радостный. Будто ничего и не происходило:
«Белег! Так ты решил не отсиживаться за Завесой! Рад, что ты с нами».
«Я не с вами! Никогда мне не будет по пути с тобой!» – гнев, на который Куталион был почти не способен, овладел им.
Он почувствовал, что Келегорм смеется. Потом услышал мысли былого друга, ничуть не смущенного этой вспышкой ярости:
«Хорошо-хорошо, не стану спорить. Всё равно – я очень рад, что ты вышел в эту битву. Пусть ты и не с нами».
«Мне не о чем с тобой говорить!»
«Ладно, Белег. Доругаемся после сражения. Удачи тебе!»
«Тебе, сын Феанора, я удачи не пожелаю!»
