К счастью, это вынужденное представление, наконец, подходило к концу. Нистери заранее отрепетировала реакцию на «спонтанное» решение Кемрина. А удивление она умела изображать не хуже сожаления.
Однако что-то все равно не давало покоя. Внутренний голос подсказывал, что ей не суждена просчитанная размеренная жизнь. Все слишком идеально. И если ничего не произойдет, Нистери сама все испортит.
«Я люблю Кемрина. Это обычный мандраж. Что бы ни произошло, мои чувства сильны и проверены временем. Я хочу быть с ним. Хочу путешествовать вместе с ним. Я буду действовать, как предписано. Все будет хорошо». – Нистери заставила себя улыбнуться.
- Вот только почему мне приходится себя уговаривать? – спросила она вслух у самой себя.
Энергия – сила, окружающая все миры, магия, существующая в каждом измерении. Где-то наверняка есть ее начало, а значит и те, кто способен управлять истоком. Хотя это всего лишь теория. Тайну, окутывающую природу власти Высших, всегда скрывал плотный занавес иллюзий, недомолвок, легенд и псевдонаучных объяснений.
Но чтобы не управляло событиями планетарного масштаба, власть в Ингстреме уже давно располагалась в Иланийсе. И за ней последовали богатство, красота и ощущение абсолютной защиты от любого нападения извне.
Уже несколько столетий один цикл Ингстрема поочередно предоставляется каждой высшей семье. И это означает, что все, что можно увидеть и услышать, соответствует настроению лишь одного правителя. В первые минуты света этот иланиец прикасается ко всем отголоскам Энергии, и в результате получается чудо.
Каждый новый цикл не похож на предыдущий. А каждое вчера является начальной планкой для следующего завтра. Красота владеет Главным городом, заставляя сердца его жителей трепетать от осознания, что они являются частью столь выразительного волшебства.
Дивар любят огонь. Не тот, который уничтожает и обжигает. Сила, дающая свет и тепло, при правильном использовании окутывает все строения города, вызывая всеобщий восторг. Отвести взгляд от стихии, столь опасной в реальности, но невероятно прекрасной в руках своего владыки, попросту невозможно.
Однако цикл заканчивается. И вот уже под руководством Нирави небо и звезды отражаются в каждой колонне, в каждой скульптуре. Бездонная синева заставляет прохожих часами вглядываться в чужие, но столь прекрасные созвездия. Были ли это сапфировые скопления некогда великого мира Арг или изумрудовые микропланеты стремительных Гани, или попросту нечто, придуманное кем-то из Нирави, в любом случае Иланийс преображается до неузнаваемости, приобретая не свойственные ему черты.
