- Я не пустил его, - ответил Ганс.
- Ты, Ганс? Но почему? Потому что у него нет приличной куртки? Но у него, как у пассажира, здесь точно такие же права, какие имеешь ты, и я надеюсь, ты найдешь возможность извиниться перед ним за свое поведение.
Ганс смотрел в окно. Оконные стекла отсвечивали, и он мог видеть, как уголки его рта скривились в усмешке. Он подмигнул своему отражению. „Извиниться? Перед этим? Просто смешно!"
Пока поезд всю ночь мчался вперед, большинство пассажиров спало. С наступлением рассвета зеленые вершины Карпат, стеной окружавшие Зибенбюрген, уже издали посылали свой привет. Вместо коричневой „пустыни" виднелись цветущие нивы и плодородные долины. От сильных ливней земля казалась промокшей насквозь. Здесь и там образовались маленькие озера. Из узкой долины, пенясь и клокоча, текла река и несла с собой гальку и другой мусор. Пока поезд мчался вдоль реки по высокой насыпи, мальчики прислонились к дверному окну и любовались чужой страной.
Когда до следующей станции оставалось лишь несколько сотен метров, вагон неожиданно потряс такой сильный толчок, что пассажиров бросило друг на друга. Дверь распахнулась, а когда сработал запасной тормоз, пассажиров в купе прижало к стене.
- Папа, Ганс выпал! - закричал вдруг Вильгельм, выглянув в открытую дверь. - Смотри вон туда, туда!
Тогда и Гельвиг увидел своего мальчика. Его темноволосая голова как раз вынырнула из грязных речных волн, подошедших к железнодорожной насыпи. Лицо его было смертельно бледным; Ганс отчаянно боролся с течением, грозящим увлечь его за собой. Господин Гельвиг и Вильгельм одновременно выпрыгнули из поезда, чтобы прийти Гансу на помощь. Но откос был таким скользким, что они потеряли равновесие и сами едва не упали в воду. Тут они услышали крики молодого человека, стоявшего немного дальше от них, вниз по течению реки.
- Оставайтесь там, наверху! Оттуда вы ничего не сможете сделать! Оставайтесь там! Я спасу его!
И вот господин Гельвиг и Вильгельм увидели того высокого рыжеволосого юношу, которого они встретили на последней станции при пересадке, он сбежал по более удобному месту откоса, на бегу стащил с себя куртку и прыгнул в воду. Волны захлестнули его. Но он был отличным пловцом. Вскоре он уже вынырнул, осмотрелся и увидел подплывавшего к нему Ганса, который был почти без сознания и обхватил его из последних сил; юноше удалось дотянуть мальчика до безопасного берега. Теперь и господин Гельвиг с Вильгельмом добрались до более пологого склона реки, и им удалось вытащить Ганса на траву.
