— Что, кваса принести ума не хватило? — раздраженно процедил мужчина.
— Я не знаю где… — но он не дал оправдаться.
— А язык отсох спросить?! Идем!
Схватив за шиворот, поволок в погреб, толкнул в плечи так, что она едва не полетела с лестницы в низ.
— Под ноги смотри, неуклюжая! — прикрикнул он. Спустившись и пройдя в кладовую, он указал на неприметный бочонок в углу. — Вот здесь. А про свою горькую отраву и думать забудь! Да кашу соли как следует!
Девушка склонила голову. Зло фыркнув, оборотень удалился. Лана тихонько выбралась следом, но мужчина уже ушел. Быстро убравшись и перемыв посуду Лана полезла за печку. Вторую ночь она решилась вовсе не смыкать глаз.
* * *
Когда Яр появился к завтраку, у княжны было все готово. Одновременно Яр обрадовался и обозлился. Обрадовался тому, что нет повода причинять ей боль, а обозлился на себя же. Да какая ему разница до мук этой девчонки? Лана, как обычно, жалась к печи. Девушка выглядела усталой и совсем обессилевшей. Мертвенно-бледное личико и темные круги под глазами подсказали Яру, что княжна если и спала, то очень мало.
Нахмурившись, он молча дожидался пищи. Ну точно — не спала. Вон как двигается, будто замороженная. Да и он сегодня что-то не очень отдохнул. Постоянно вскидывался, прислушиваясь к ночным шорохам. Будто надеялся, что девушка снова шуршать по горнице станет. Может покушать, да попить захочет… Но нет. Вокруг было тихо. Раздраженный неуместной тревогой о ней, Яр с трудом засыпал, чтобы через пару часов опять проснуться.
Перед ним очутилась тарелка с пережаренным мясом, а его взгляд выхватил тоненькие пальцы, сжимающие край посуды. В груди сладко заныло. Ему остро захотелось, что бы эти пальчики касались не мертвого дерева, а живого тела. Чтобы его касались! Изучали, гладили… как тогда, в пещере. Яр нервно сглотнул и покосился на девушку. Та стояла поодаль, отвернув голову к печке. Мужчина с жадностью осматривал нежную шею. От желания расцеловать каждый вершок тонкой кожи покалывало губы. А затем сорвать бы с нее платье, припасть к груди. Он помнил, как прекрасны эти упругие холмики. Круглые, точно наливные яблочки, с чудесными розовато-коричневыми вершинками. И на вкус наверняка слаще меда! А животик у нее такой весь мягонький, ладный. И махонькие, пушистые завитки внизу…
Ногти больно впились в ладони. Яр глубоко вздохнул, отгоняя наваждение. Что за блажь! По костлявой девке слюни распустил!
С грохотом отодвинув лавку, он вскочил с места.
