Пальцы сами принялись вбивать текст. Хотелось выплеснуть своё негодование. Высказать, что так нельзя и не стоит напрягать собеседника. Но через пару секунд мой мозг включился. Я выделил всё, что написал и попросту удалил.
А зачем мне с ней ругаться? Я ведь так не хотел разрывать с ней общение, а сейчас сам нарываюсь? Глупо, Изаму, очень глупо. Проснись уже. Или, что ещё лучше, вырубай всё и иди спать. Возможно, Митсуко тоже спит, потому и прислала это короткое сообщение. Выгляни в окно.
Я послушался моего внутреннего критика и повернул голову. За окном царила ночь. Яркие звёзды усыпали тёмный небосвод, а убывающий месяц освещал пустынную дорогу.
Да, она наверняка спит. В любом случае завтра днём об этом узнаю. А пока что надо и самому отдохнуть, иначе на учёбу встану, как разбитое корыто.
* * *
— Изаму! Подъём!
Что-то мягкое снова ударило меня по лицу. Я хотел было смахнуть подушку, которой запульнула сестрёнка, но когда поднял руку, то пальцы схватили женское тело.
— Айяно? — я изумлённо открыл глаза и увидел перед собой сияющее лицо старшей сестры.
Да, она прыгнула ко мне в кровать (как бы пошло это ни звучало) и придавила своим огромным бюстом.
Хотя бы одета в плотный халатик, и за то спасибо.
— Давай поднимайся, — продолжала она. — Опоздаешь.
— А ты? — я кое-как спихнул с себя сестру и приподнялся. — Уже ведь… кстати, сколько времени?
— Ровно двенадцать, — хихикнула та, смотря куда-то в сторону.
Проследив за её взглядом, густо покраснел и, скомкав одеяло, прикрылся ещё больше.
М-да, вечная утренняя проблема каждого мужчины. Так сказать, проверка боеспособности.
— Ой, прости, ты за время, — продолжала смеяться Айяно, но теперь смотря уже на меня. — Половина седьмого.
За окном светило рассветное солнце. Тёплые лучи падали на мою кровать и светящееся от смеха лицо сестрёнки.
— Айяно! — воскликнул я и бросил в неё подушку.
Девушка ловко уклонилась и спрыгнула на пол.
— Ой-ой-ой, можно подумать, какие мы неженки, — дразнилась она и показала язык. — Уже за двадцатку, а всё такой же скромняга.
— Уйди! — рыкнул я и бросил в неё тапок. — И сиськи свои при себе держи.
Она ловко поймала пущенный «снаряд» и… свободной рукой сжала свою левую грудь. Посмотрев на меня из-под опущенных век, томно спросила:
— Изаму-кун, разве они тебе не нравятся? — и сжала сосок, который уже явно проступал даже через плотную ткань.
— Уйди отсюда! — снова воскликнул я и бросил оставшийся тапок.
Сестрёнка звонко рассмеялась и выбежала в коридор.
