Но сейчас, в ходе разговора с Юлей, я вместе с ней опять пыталась собраться с мыслями и понять, как тот парень из автомастерской, с которым мы познакомились в селе, в итоге мог оказаться сыном миллиардера из столицы? Я специально уехала из родного места, чтобы в столице начать нормальную жизнь, а прошлое нашло меня и тут.
— Ника, ты ничего не путаешь? — спросила Юля, а я отрицательно покачала головой и потерла лицо ладонью:
— Нет, это точно он, — сказала с полной уверенностью.
— И ты в своем Стасе не увидела внешность Черного? — скептически хмыкнула подруга в трубку.
Черт возьми, да, это казалось странным, но я правда не узнала его. Недоверие подруги начало раздражать. Мы ведь столько пережили вместе — она приходила ко мне в больницу, когда я сильно поранилась, при попытке убежать от Кирилла. Она же помогала скрываться от Черного и я бы сейчас не стала так глупо шутить.
Поэтому от волнения и легкого раздражения от осознания того, что моя близкая подруга мне не верила, я вспылила:
— Да, Юля, не узнала. Сколько я могу объяснять!? Понимаешь…Черный совсем другой и Стас другой. Черный, помнишь, часто ходил в толстовках с капюшоном, вечно измазанный в мазуте, стриженный очень коротко, у него не было татуировки на плече, у него голос сейчас более грубый, жесткий, и он был раза в два тоньше и значительно ниже, чем сейчас. Ну, сколько ему было? Восемнадцать? А сейчас двадцать два. Да поставь сейчас передо мной того Кирилла и этого, я не смогу найти сходства.
После моей нервной отповеди подруга долго молчала, словно переваривала полученную информацию и решала поверить в нее или нет, а я в это время сильно сжимала стакан с чаем, пытаясь решить, как действовать дальше.
В процессе раздумий я неожиданно поняла по какой причине Кирилл так настороженно рассматривал меня при первой встрече — я раньше из-за плохого зрения часто ходила в очках, которые однажды разбил Черный, а теперь носила линзы и отрезала волосы по плечи. Видимо, в тот день возле бассейна Кирилл пытался понять, я перед ним или нет.
И вот почему предложил, чтобы подрочила — очередной намек на то, что являюсь шлюхой, а я — глупая и не поняла намека.
И вот почему обзывал колхозницей — потому что знал, что я из села.
Вскоре Юля прекратила задумчиво мычать в трубку и предложила решение:
— Что ж, подруга, я не знаю, что тебе делать. Есть только один вариант — возьми академический отпуск и приезжай домой. Поверь, те слухи уже никто не вспоминает.
