Вечером 2 января 1918 года управляющему Петроградской Синодальной типографией была вручена следующая бумага: «Сим извещается, что Синодальная типография с 1-го января переходит в ведение Технического Совета по управлению Государственными типографиями при Комиссариате по Народному Просвещению… Правительственный комиссар Лебедев-Полянский» (221). Тем самым прекращался выпуск Синодальных «Церковных Ведомостей» и «Церковно-общественного вестника» – периодических изданий Русской Православной Церкви.
Прибывший в типографию комиссар заявил, что правительство не остановится и перед применением вооруженной силы…
13 января вооруженный отряд матросов и солдат прибыл в Александро-Невскую Лавру. Наместнику Лавры, епископу Елисаветградскому Прокопию (Титову), викарию Херсонской епархии, была предъявлена такая бумага: «Вследствие постановления Народного Комиссара о реквизиции всех помещений со всем инвентарем и ценностями, принадлежащих Александро-Невской Лавре, настоящим предписывается Вам сдать все имеющиеся у Вас дела по Управлению домами, имуществом и капиталами Лавры уполномоченному лицу… Народный Комиссар Коллонтай» (222)…
Еще 10 января митрополит Вениамин направил в Совнарком обстоятельное письмо, в котором в спокойной и беззлобной форме предупредил власти о нежелательности применения резких мер, оскорбляющих религиозные чувства народа.
11 января под председательством владыки Вениамина состоялось собрание Братства приходских советов Петрограда и Петроградской епархии. Оно вынесло резолюцию протеста, направленную в Совнарком. Представители приходских советов заявили, что рассматривают захват Синодальной типографии, закрытие ряда храмов и покушения на захват помещений других духовных учреждений, как явное гонение на Церковь (223).
Еще одно собрание в зале Общества религиозно-нравственного просвещения состоялось 14 января. В его резолюции говорилось: «Многолюднейшее пастырско-мирянское собрание, заслушав доклад о попытке захватить 13 января, по приказанию комиссара по призрению г-жи Коллонтай, Александро-Невскую Лавру, и отобрать ее помещения и имущество… постановило: всячески противиться этому, и вообще твердо заявить комиссарам, что православный Русский народ не допустит отобрания имущества у монастырей и храмов, которые он своею любовию и усердием украсил, принося свои лепты в обители за тысячи верст, – не допустит поругания его заветных святынь, встанет на их защиту от поношения со стороны тех, кои будучи не русскими и не православными, этих святынь не могут понимать и ценить…» (224)
