Каждый год на годовщину смерти Святителя Анна Степановна приезжает в Петербург поклониться дорогой могиле. Не сразу, но все же состоялась наша с ней встреча. «Когда я стала духовным чадом владыки, то тогда я не поняла во всей мере, что произошло. Трудилась, выполняла послушание, если были какие проблемы, то приходила к нему, как и все его духовные дети. Он так и говорил: "Вы же мои детки". Сейчас вспоминаю и понимаю, что жили мы тогда и беды не знали. Иногда тревожит тебя что-то, думаешь, ну, мелочь, не буду беспокоить владыку, а он многое провидел и однажды мне говорит: "Знаешь, Аня, а ведь из мелочей складывается жизнь, и поэтому мне все надо говорить". Выслушает, скажет насколько слов, посоветует, и вопрос как бы сам собой разрешался. А молитва владыки охраняла от всех невзгод. Так и жили мы за его спиной.
Когда владыку спрашивали, как он себя чувствует, он отвечал неизменно: "По погоде". Никогда не жаловался. Если ему было тяжело на душе, то садился за фисгармонь и начинал играть. Мы уже знали, что у владыки что-то случилось, и он очень переживает. Играл только церковное. Если же по болезни не мог ехать на службу в храм, то просил поставить ему кассету с записью этой службы. У него все двунадесятые праздники были записаны и хранились в отдельной коробочке. Лежал, молился. Но это было в крайних случаях. А так он очень любил бывать в храме. Бывало поедет на службу, видно, что из последних сил: больной, идет тихонько, но едет. Когда же приезжал со службы, то весь светился. Лицо в те минуты у отца Иоанна было одухотворенным. Физических сил не прибавлялось, но внутренне он очень преображался».
Мы идем с Анной Степановной по главному епархиальному корпусу. По ее удивленным репликам, вижу, как многое здесь изменилось с того дня, как ее духовный отец покинул эти стены. «Владыко не шел ни на какие компромисы и сделки с совестью. Если затеваемое дело было против церкви и Господа, то он не благословлял это начинание, как бы его не просили. Общаясь со многим кругом людей, владыко всегда смотрел на то, как человек относится к вере, к церкви. Если чувствовал, что человек благосклонен в этом вопросе, то владыко продолжал с ним контакт. Если же замечал, что кто-то ищет сначала выгоду, а потом уж что-то выделит и на нужды церкви, то постепенно, не обижая, не обличая этого человека, осторожно отходил от него и прекращал общение».
Как подтверждение этих слов приведу один случай, расказанный мне рабой Божией Людмилой:
