- Значит, так, - трезво отрубила Людка. - Ваш сын к этой квартире не имеет никакого отношения. Эту квартиру купил мне мой папа. Они с матерью копили себе на старость, а отдали мне на кооператив. Потому что я вышла замуж за иногороднего. Это раз.
- Но ведь Саша здесь прописан... - вставила Ирина.
- Второе, - продолжала Людка. - Если вы пропишетесь, то будете иметь право на площадь, и при размене мне достанется одна третья часть. Разменяетесь и засунете меня в коммуналку.
Стало ясно: Людка не доверяла Ирине и ждала от нее любого подвоха.
- Если бы вы хотели, чтобы мы с Сашей нормально жили, вы бы вложили свои деньги. А вы не хотите...
Ирина отметила, что Людка не такая уж дура, как может показаться.
- Люда... - мягко вклинилась Ирина.
Она хотела сказать, что человек без прописки - вне общества. Бомж. Она не сможет устроиться на работу и даже встать на учет в районную поликлинику... Но Людка ничего не хотела слушать.
- Нет! - крикнула Людка. - Слово "нет" знаете?
Вся конструкция жизни, выстроенная Ириной, рушилась на глазах, как взорванный дом.
Она могла бы сказать: "На нет и суда нет", но суд есть. И этот суд - Саша.
Саша торговал на базаре, но не выдерживал конкуренции. Азеры - так называли азербайджанцев - имеют особый талант в овощном деле, в выращивании и в продаже. Они ловко зазывали покупателей, умели всучить товар, как фокусники. Молодым блондинкам делали скидку. Пожилых теток вытягивали на дополнительные деньги, манипулируя с весами. Килограмм произносили "чилограмм". И сколько бы их ни поправляли, не хотели переучиваться, и несчастный килограмм оставался с буквой "ч".
А Саша стоял себе и стоял. Покупатели обходили его стороной, от Саши не исходила энергия заинтересованности.
Покупатели спрашивали: "Виноград импортный?" Конкуренты рядом таращили глаза и били себя в грудь: виноград краснодарский... Хотя откуда в апреле виноград?
А Саша соглашался: да, импортный. А значит, выращенный на гидропонике и витамины там не ночевали. Так... декорация. Вода и есть вода. И пахнет водой.
Дорогой товар портился. Хозяин штрафовал. Саша постоянно оказывался в минусе. Он не любил зависеть, а приходилось зависеть дважды: от покупателя и от хозяина.
Саша возвращался домой усталый, опустошенный.
Ирина кормила его, вникала душой, ласкала глазами. Спрашивала:
- А раньше ты приходить не можешь?
- Если бы у меня была своя палатка, я поставил бы туда Ахмеда, а сам сидел дома, с тобой и с ребенком.
