— Алина, прости, я опоздал, — покаянно склонил голову Перфи, прерывая еѐ размышления. — Но раз ты ещѐ не дошла до главного входа, то, может, сделаешь вид, что не заметила моей оплошности?
— В крайнем случае, мы можем подойти к нему одновременно с разных сторон и порадоваться, что так удачно совпало, — осторожно улыбнулась девушка.
Сейчас она готова была оказаться где угодно и с кем угодно, лишь бы подальше от Силя и закапанной кровью травы. А заодно и от Лизы, удивлѐнно глядящей вслед. Отличница явно жаждала объяснений, но Алина совершенно не представляла, что ей сказать.
Глава 4, в которой поиски информации завершаются странным образом
В заросшем парке Стоит старинный дом.
(Король и Шут, Проклятый старый дом)
— Избиение младенцев, — первым нарушил молчание Перфи.
Алина кивнула. Сама думала о том же. И ещѐ немножко — о том, как примет их нынешний обитатель особняка Эллертов. Хорошо, если попадѐтся добрая старушка, которая напоит чаем, проводит до кабинета и великодушно оставит юную магиссу наедине с еѐ прошлым. А если нет? Если их встретит какой-нибудь хмырь, который непременно захочет присутствовать при поисках информации? Или хозяев вообще не будет дома, а слуги незваных гостей даже на порог не пустят?
И чем ей тогда поможет преподаватель географии? Сочувственно по плечу похлопает?
С другой стороны, он уже помог. Одна Алина ещѐ долго не рискнула бы никуда
пойти.
Девушка тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Пока что всѐ складывалось неплохо: дождь кончился, деревья вдоль дороги радовали взгляд первыми зелѐными листочками, в небе с дикими воплями носились ушедшие в загул марты, и даже Фелтингеры на ближайшие несколько дней были выведены из строя, хоть и не совсем законным методом.
Если бы их избил другой студент, того непременно ждало бы долгое и занудное разбирательство, но Силю вряд ли что-то грозило из-за такой ерунды. Однако…
— Вы его не любите? — спросила Алина, чтоб хоть как-то поддержать разговор.
— А за что его любить? — Перфи нервно поскрѐб щѐку и с удивлением обнаружил на пальцах остатки раздавленного комара. — Для него люди — как такие вот насекомые, прихлопнет и не заметит. Злобный мелкий паршивец.
— Он не злой! Ну, то есть не со всеми злой! — Девушка помнила, как Силь летом смотрел на горящий особняк Тивасара, как до последнего ждал и верил, что Ракун оттуда выберется. И как потом на него ругался. И всю обратную дорогу до Викены продолжал ругаться, пока не заснул на полуслове. — О друзьях он заботится!
