Немножко о кино | страница 10



Телевидение интересуют сочувствие американца нашей революции, его беседы с Лениным. А на самом деле в судьбе Джона Рида интересны его иллюзии, заблуждения и ранняя смерть. Но об этом писать нельзя.

Однажды я присутствовала при разговоре Гены Шпаликова с одним Режиссером. Фамилию Режиссера я не помню. Он зарабатывает, как умеет, снимает фильмы по заказу. Сделал, сдал, получил деньги, пропил. Снова сделал, снова получил, и так по кругу. До пенсии или до гробовой доски.

Режиссер предлагает Гене написать фильм о Тургеневе.

- Поедем в Спасское-Лутовиново, - зовет Режиссер. - Там рыбалка, охота, финская банька... Сделаем кино про то, как Иван Тургенев любил русскую природу, ходил с ружьем по русским лесам. И сами поохотимся. Там коптильня есть. Ты когда-нибудь ел копченого перепела?

- Нет, - сознался Гена Шпаликов. - Я вообще перепелов не едал. Только кур мороженых.

- Ну вот, - обрадовался Режиссер. - Жен возьмем с собой. Детей. Отпуск обеспечен. Дачу снимать не надо.

- Да при чем тут отпуск? - удивился Гена. - Тургенев жил за границей возле чужой жены, без гроша в кармане, мучился, страдал. И мать его мучила. И Достоевский ненавидел. Вот о чем надо писать, а не то, как он барином ходил по лесам с собакой.

- Да при чем тут чужая жена? У нас заказ, - возражал Режиссер.

- Какой заказ может быть на Тургенева? - не понимал Гена.

Они говорили на разных языках. Гену Шпаликова интересовала судьба, а Режиссера - времяпрепровождение.

Руководил программой Кузаков, внебрачный сын Сталина.

Когда я решила бросить телевидение, Кузаков сожалел. Мне передали его слова: "Ну почему она ко мне не пришла? Я бы постарался ее понять".

А что тут понимать? Он находился на службе у государства. Ему платило государство. А кто платит, тот и заказывает.

Я ушла в никуда и живу никак. Я хожу как сова, которая перепутала день с ночью. Еще это состояние похоже на тропические дожди: солнце ушло за тучи, небо повисло и набухло, сверху льет не переставая, нагоняя бледность и скуку.

Разлука - это болезнь. Я больна разлукой.

Я не звоню. И он не звонит. А зачем? Ну, работали. Ну, было весело. Мир наших героев остался на страницах. Фильм закрыт. О чем разговаривать? "Как живешь? Спасибо, хорошо. А ты? И я неплохо. Ну, пока..."

За этим звонить не имеет смысла.

Но я помню, что в конце лета день его рождения. Я готовлюсь к этой дате. Иду к подруге-спекулянтке и покупаю у нее маленький кинжал фирмы "Золинген". Он похож на капитанский кортик. Зачем ему кортик? Ненужная вещь. Но ничего другого я придумать не могу. Не рубашку же ему дарить... Подарок вписывается в придуманный мною образ и напоминает, что он немножко капитан с бригантины, когда бригантина поднимает паруса. Доработчик знает, что он на самом деле - завязавший алкоголик в периоде ремиссии. Но ведь капитаны тоже бывают алкоголики.