– Что-то случилось? – спросил Брендон и заглянул мне за спину.
Я немного отошла в сторону, чтобы не загораживать ему обзор.
– Нет. Я приготовила вишневый штрудель, и ваш любимый зеленый чай с бергамотом.
– Давай на "ты", Мэг.
– Простите, но не могу. Это непозволительно.
Я просто поражаюсь, какой же у нее тихий, и такой мягкий, завораживающий голос… идеальная манера речи… – Еще раз прошу меня простить. – она слегка наклонила голову. – Пойдемте, Брендон.
– Мэг, я попробую твой штрудель позже. Я уже поел и не голоден пока что.
– Как прикажите. – она снова склонила голову, а после вышла.
Просто поражает, что она так беспрекословно выполняет все приказы. Когда я смотрю в ее глаза, ожидаю увидеть там боль, отчаяние, страх… Но я там ничего не вижу. Ничего, кроме пустоты. Я же понимаю, что не какой она не демон, это они все чокнутые фантазеры, но ее глаза… Они такие странные, и она сама… будто она… мертвая. Знаю, звучит безумно, но в ней нет жизни. Наверное, ее настолько запугали, что она и сама поверила в то, что она кукла.
Еще одна странность привлекла мое внимание. Дом пуст. Ведь я в здесь уже не первый день нахожусь, вряд ли будь тут кто-то еще, кроме нас троих, мог бы не заметить меня. Поэтому я решила спросить:
– Слушай, а где твои родители?
Немного подумав, он ответил:
– Отец и Катрин, в данное время в командировке, и дом, как ты уже поняла – пуст и одинок. Почти.
– Катрин?… – любопытно поинтересовалась.
– Катрин – это его партнерша по бизнесу.
– А где твоя мама?
– Она… сумасшедшая. Вроде бы. Хотя я и сам в этом уже не уверен.
– Не смешно.
– Разве я похож сейчас на человека, который пошутил? – он посмотрел на меня с такой серьезностью, что мне даже не по себе стало. – На данный момент, вот уже почти полгода, она перебывает в сумасшедшем доме.
Ну и семейка. Отец жестокий психопат, свихнувшийся на куклах, мать в дурдоме. Что же с ней случилось, что она слетела с катушек?
– Почему она там?
Какой бы она не была, мне ее жаль. Не такую жизнь я бы пожелала женщине.
– Ну, это долгая история. Короче говоря, она утверждала, что видит духов умерших и общается с ними, но ей никто не верит. Вообще-то видящие уже давным-давно исчезли. Поэтому то, что она говорила, не может быть правдой. И вот уже как я сказал около полугода, она проживает в дурдоме. – печально закончил он.
Мда-ам. Да у них это семейное, я смотрю. Не легкая же судьба выпала Брендону. Тяжело, наверное, так жить.
– Прости, что заставила вспомнить тебя об этом лишний раз… – фраза вышла у меня таким тоном, будто я чувствую свою вину.
