Солнце теперь было всего лишь красным облаком над западными горами. Скоро будет темно. Сирийская граница пролегала примерно в десяти милях к югу.
До сих пор не было никаких следов двух китайцев, которые должны были быть с басками. Ник нахмурился. Может быть, TSP, даже люди AX в Анкаре, ошибались. Или планы изменились в последнюю минуту. Независимо от того. Большая работа, его работа была под рукой.
Ник пополз обратно в пещеру и попрощался с Миджей. Времени на разговоры не было, да и нужды в этом не было. Она знала, что делать. Он поцеловал ее, и она на мгновение прижалась к нему, хотя он был бородат и вонял, как помойка. Ник похлопал ее по плечу и отвернулся, не желая видеть слезы на ее глазах.
«С тобой все будет в порядке», - сказал он. «Я оставляю тебе винтовку, на всякий случай. Ты умеешь ею пользоваться?»
Мия кивнула. «Я знаю. Я стреляла из винтовок».
«Хорошо. Помни - когда ты видишь ракету AX, идущую за мной. Если ты не видишь ее, подожди меня. Если ты услышишь выстрелы, прячься и жди. Я найду тебя. Хорошо?»
«Хорошо… дорогая. C… вернись ко мне скорее».
"Никогда не промахнись". сказал N3. Бравада должна была ее успокоить. Он чувствовал себя прекрасно. Уверенная в себе. Даже короткое время в пещере беспокоило его. Пришло время устроить небольшой ад.
Он спустился с уступа незаметно, как горный кот. Он использовал сгущающиеся тени, чтобы проложить себе путь среди высоких скал и валунов, пока не оказался в ста ярдах от лагеря курдов. Азиатские сумерки быстро опускались, спускались с гор, как большой черный плащ. Ник терпеливо ждал. Когда начнется поход, будут гонщики. Ущелье сузилось перед самым выходом на Эдесский перевал - это был его шанс.
Последние лучи заката становились пепельно-серыми, когда караван двинулся вниз по ущелью. Ник последовал за ним, в сотне ярдов по левому флангу, уворачиваясь от скалы к массивной скале, поскальзываясь и скользя по сланцу, но сумел не отставать.
Его шанс появился раньше, чем он ожидал. В нескольких ярдах от Ника подошел всадник и спешился. Его цель была очевидна - он возился со своей тяжелой одеждой и начал упираться в тот самый камень, где спрятался Ник. Его скакун учуял запах незнакомца и шарахался, тревожно вскрикивая.
Курд умолял Аллаха избавить его от такой пугающейся лошади. «Тихо, о сын Шайтана», - скомандовал он. «Тихо - или я скормлю тебя шакалам».
Лошадь перестала вставать на дыбы, но продолжала настораживать уши и нервно изгибаться. Курд снова выругался, поправляя мешковатые штаны. «Ты сын больного верблюда», - сказал он лошади. «Сам Шайтан не хотел бы тебя. Клянусь бородой Аллаха, я… я… Ухххххххххх».
