«Папа! Иди сюда, посмотри на куколку, пожалуйста».
Ник вошел в спальню. Он оставил мистера Стаута на пороге и закрыл дверь. «Теперь можешь бросить это дело», - сказал он ей. «Только говори тише, и мы сможем нормально поговорить. Я думаю, эта комната безопасна - я клянусь. В любом случае, мы рискнем».
Мия сидела на огромной кровати, одетая только в черный бюстгальтер и трусики. «Слава Аллаху», - хихикнула она. «Я чувствую себя такой дурой. Теперь на какое-то время мы можем быть природой - нормальными? Как вы это говорите?»
Нику пришлось усмехнуться. «Не сбивай с толку игру, - сказал он. «Иногда это означает жизнь или смерть - но теперь я согласен с вами, пора сделать перерыв». Он подошел к кровати и посмотрел на нее сверху вниз в своей лучшей манере толстяка. "Любовный перерыв, а, детка?"
Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Мия отстранилась, прикрыв рот рукой, чтобы сдержать смех. «Нет! Я не буду заниматься любовью с толстым стариком! Сними живот, пожалуйста».
Ник стоял у кровати, подбоченясь, глядя на нее сверху вниз с притворным гневом. «Так что ты дразнишь! Золотоискательница! Тебе все равно плевать на меня - все, что тебе нужно, это мои деньги».
Мия перевернулась на плоский живот и высунула язык. Ник хлопнул ее по твердой маленькой заднице, позволив своей руке задержаться на мгновение на мягком тепле плоти сквозь нейлон. Мия тихонько взвизгнула и повернулась. Одна из ее желто-коричневых грудей полностью соскользнула с черного бюстгальтера и позволила Нику поцеловать ее.
Он сделал это, и на мгновение Мия позволила это, и ее руки поднялись, чтобы поддержать его голову. Затем она снова отпрянула. «Нет! Пока ты не станешь настоящим Ником. Пожалуйста? Тупой! Поторопись, дорогой? Верно, нет, дорогой?»
«Верно, - сказал Ник. Он улыбнулся ей, задержавшись на мгновение, чувствуя, как чувственное воздействие ее заставляет его чувства действовать. Она лежала на кровати, черный бюстгальтер и трусики были лишь тонкими тенями на ее золотисто-кремовой наготе. Ее короткие черные шелковые волосы лежали на подушке, ее лицо в сумерках представляло собой овал с малиновым цветком вместо рта. Миджа взглянула на него, теперь уже без улыбки, ее ресницы прикрывали большие длинные карие глаза.
"Кабук, дорогой. Доха кабук!"
Когда Ник вышел из ванной, в комнате сгустились сумерки. Он увидел тонкую кучу черного возле кровати. Он подошел и встал рядом с ней. "Спишь?"
Миджа долго смотрела на него, прежде чем ответила. Затем очень мягко она сказала: «Ты красивый. Такой красивый».
