Ашинатогл, оценив ситуацию, переглянулся с Тлирангогаштом и они улыбнулись друг другу. А принц Лассор не понял, с чего это отец помчался продолжать охоту. Ему показалось, что он хочет оценить собаку, чтобы заказать от неё щенков для себя.
Сука нашла в камышах ни много, ни мало — тигра. Она осторожно вывела охотников прямо к его лежбищу, две стрелы вонзились в два глаза, и Атар, подскочив к умирающему зверю, кинжалом вскрыл вену на шее и отскочил вновь. Сука, умное существо, была настороже и в драку без нужды не полезла, а победные звуки стала издавать, лишь когда тигр упал без сил.
— Быстро мы его завалили! Молодчина, Аcтор! Ты стоишь нас двоих, — вырвалось у Тростинкара.
— А ты, оказывается, шутник! Я сегодня твою шуточку с кошельком увидел. Знаю, это не первая у тебя, — сказал царь, на самом деле предполагая, что подобные выходки Кун проделывал и раньше.
— Ну да. Пацаны прикалывались, как над лохами, кто дупло раззявил, стебался.
— Не "пацаны", а "граждане". У нас тут не банда, а царство, — вдруг серьёзно заметил царь. — И ты теперь не вор, а дворянин.
— Корень один и тот же! — попытался стебаться дальше Кун.
— Учти, если у тебя корень один и тот же, его вырвать надо, и вместе с яйцами, — жёстко сказал Атар. — А вот Лассор говорит, что ты прекрасно воевал, к вражинам в лагеря и в деревни бегал, как к себе домой.
Тут Кун понял, что разговор предстоит серьёзный.
— Так там война была. У чужих взять, не украсть, а добыть называется, — ответил Кун.
— Вот и будешь добывать дальше для царства. И не сам. Надо будет тебе обучать детишек своему военному ремеслу, — подчеркнул слово царь.
Царь, почувствовав преграду в горле и мыслях Куна, применил ментальную атаку, сопровождаемую словесными угрозами.
— Учти, теперь за каждый проступок с тебя спросится вдесятеро! Не только за деяние, но и за позор всему гражданству и дворянству! Руки бы тебе надо бы заранее отрубить, а то они уже чешутся, ночью показал! И как ты осмелился со мной разговаривать, как с бандитом из вашего круга! Недолго тебе осталось благоденствовать, раз государству помочь не хочешь. Всё равно ведь не сможешь тихо сидеть в своём имении, а так засветился, что, когда кого-то для примера надо будет казнить как следует, лучшего не найдёшь!
И вдруг Кун проговорился:
— Тебе, Атар, надо с Чоном Сибарингом говорить. Он у нас смотрящий. А я рад буду. Только подумать надо, как сделать получше.
Атар заметил, что Тростинкар старается говорить на чистом классическом языке. Он ослабил давление, и сказал ему:
