Ашинатогл расхохотался.
— Да, наше семейство не вырождается, если даже женщины у нас такие! Желаю тебе успеха! И помни: если другая агашка из царского рода выйдет за лиговайца, я тебя буду чтить и осыплю подарками. Если ты сама станешь царицей, буду уважать, а мои подарки тебе не будут нужны. А если Атар женится не на агашке, подошлю убийц!
Аориэу тоже оказался в кавалькаде с царями. Он был отпущен Урсом, когда тот неожиданно для всех ускакал и передал через дежурных граждан советнику, что ему разрешается ещё несколько дней быть в распоряжении царя. Царь, ценя ненасильника как одного из лучших переводчиков, приказал ему следовать в Арканг вместе с кавалькадой властителей.
В обозе женщин ехала доверенная переводчица царицы Иониао.
* * *
В эту ночь Великий мастер Тор из Колинстринны тоже спал неспокойно, но не потому, что лежавшая рядом с ним наложница Ангтун донимала его страстью. Рабыня, конечно же, вовсю пользовалась тем, что госпожа забеременела и не могла обнимать мужа. Но её самым горячим желанием было тоже забеременеть, и, наконец-то, понести мальчика. Желание-то осуществилось, но предсказывали ей вновь девочку. А даже рабыне не полагалось совершать соития во время беременности и после родов вплоть до очищения.
Ночью в голове Мастера стала складываться в голове ещё неясная, но уже интуитивно прозрачная, идея, как же выстроить технологию для той структуры сплава, которую он с товарищами по открытию тщетно пытался уже три года достичь. В идею нового сплава все три вовлечённых в работу Великих Мастера и молодой способный бронник-подмастерье Сунг Тахиркин, которому оказали честь войти в их компанию и который надеялся в случае успеха тоже достичь звания Великого Мастера, верили свято. Но реализация её оказалась исключительно трудной. Посреди ночи Тор вскочил, ножом набросал на дощечке несколько знаков и формул, чтобы не забыть, затем опять попытался заснуть… Словом, утром он поднялся с первыми признаками рассвета и отправился в пустую мастерскую, где уселся за свою конторку и начал, сверяясь с нацарапанными на дощечке записями, чертить какие-то сложные схемы. Как только появился ученик, чья очередь была убрать в мастерской, Мастер велел ему бросить заниматься чепухой, быстрее бежать к алхимику Кару Урристиру, рудознатцу Хою Аюлонгу и броннику и звать их к Тору. Словом, когда подмастерья пришли с завтрака, в неубранной мастерской уже ругались четверо соавторов. Подмастерья немедленно велели ученикам всё-таки прибраться, а сами потихоньку подошли к погрузившимся в свои расчёты Мастерам. Слушать препирательства было крайне интересно, к подмастерьям Тора подтянулись подручные его товарищей, а учеников, кроме сына Тора Лира Клинагора, не подпускали, опасаясь за их психическое здоровье и не желая, чтобы те видели, как в азарте Мастера обзывают сами себя и друг друга последними словами и костерят за тупость. Подмастерья-то уже понимали, какая напряжённая работа ума за этим стоит.
