Он внимательно посмотрел на маркизу:
— Где вы были, когда всё это происходило? Почему ваша дочь была наедине с посторонним мужчиной?
Венона сникла и молчала, а Барт выкрикнул:
— Она мне не посторонняя!
— Тогда почему вас так занимает пропажа бумаг и закладных листов? Вы заставили её подписать то признание, и она захотела его вернуть, а листы прихватила по ошибке.
— Вы ничего не знаете! — упорствовал Барт, задыхаясь от нехватки воздуха. — И пользуетесь моим болезненным состоянием. В другое время я бы вам не спустил подобных оскорблений.
Мартин сжал кулаки. Всё же присутствие Веноны сдерживало его от более решительных действий. Он наклонился к баронету и схватил его за грудки, грозя разорвать тонкую ткань рубашки:
— Если я узнаю, что по вашей вине хотя бы волос упал с её головы, — потянул слабо упирающегося мужчину на себя. Морщась от вынужденного близкого созерцания его лица, от которого пахло валерьянкой и камфарой, зло прошептал: — Выздоравливайте, сэр Барт Спарроу. Вы должны быть здоровым, когда я вас буду убивать на дуэли.
— Не обольщайтесь, лорд Малгри, — тряхнул плечами ответчик, морщась в очередной раз и кривя губы в подобии наглой ухмылки. — Лучше озаботьтесь составлением своего завещания. Недолго вам осталось, — утвердительным кивком удостоверил свои намерения.
Презрительная улыбка графа и небрежно вскинутая бровь стали ему ответом.
За дверью гостевого покоя, лорд Малгри натолкнулся на дворецкого.
— Вы видели, как давно и на чём уехала леди Хардинг? — спросил он его.
— Нет, милорд.
— Ты видел? — схватил он за ворот рубашки чумазого мальчишку, пробегавшего мимо с охапкой дров. Им оказался тот пацан, который заглядывал в дверь будуара Шэйлы. — Дам шиллинг.
— Ничего не видел, милорд, — пожевал губами истопник.
Мартин выезжал за ворота поместья, когда путь экипажу преградил тот самый чумазый пацан.
— Я видел, как уезжала миледи. На том кэбе… наёмном. На нём прибыл сэр, который… ну, ушибленный. Кэб недавно вернулся и сейчас стоит на заднем дворе.
Мальчишка, расширив глаза от удовольствия, зажал шиллинг в кулаке:
— Не выдавайте меня, милорд. Засекут вусмерть, — только его и видели.
***
Мартин не мог видеть, каким взором проводил его баронет. Кривая ухмылка на его лице сменилась нездоровым лихорадочным блеском глаз. Вспыхнувший и охвативший его охотничий азарт требовал поиска жертвы среди людей. И такой человек только что упивался своей властью над ним.
Мартин не мог слышать, что говорили за его спиной.
