— Сеня! Отойди!
Люба не любил, когда его трогают чужие. Но в данном случае выбирать не приходилось и, наверное, на приступ нежности следовало ответить: он осторожно перебрал волосы на голове ребенка, после посмотрел на Маму и широко ему улыбнулся.
Кажется, сработало. С лица длинноволосого сошли последние признаки страха, а щеки даже не порозовели — они залились густой и алой краской.
— Э, кхм, — Мама смутился и вдоль стены проскользнул к выходу. — Сын, брат. Пришелец. Параллельный мир и прошлое. А-ха-ха. Кажется, я начала сходить с ума. Или это просто дурацкий сон, — бормотал он что-то за пределами комнаты, чем-то шебурша. — Оденься, — длинноволосый появился в дверном проеме и швырнул в грудь Любы ком вещей. — Постыдился хоть бы. Здесь же дети!
"Контакт налажен!" — удовлетворительно подумал он.
Глава 5. Планшет с игрушкой Энгри Бердс
Люба не совсем понимал, зачем в теплом жилище нужна одежда. Наверное, у предков плохо налажен теплообмен, поэтому они думают, что и ему прохладно. Тронутый неожиданной заботой, он спорить не стал и послушно облачился в выделенные вещи. Белый верх из эластичной ткани, с короткими рукавами, и пятнистые штаны зелено-бурого оттенка. Размер великоватый, но, в целом, село хорошо.
— Совсем другое дело, — пробурчал длинноволосый. — Сеня, веди его на кухню. Чаю хоть попьем.
Ребенок за руку потянул Любу к выходу из комнаты; с некоторой опаской он последовал за ним. Так они дошли до крохотного помещения, где Мама гремел посудой и что-то доставал из белого шкафа. Судя по запаху, это "что-то" было съедобное.
Его решили накормить. Отличное решение — после перемещения запас энергии истончился, и Люба дико хотел есть.
"А местные не так уж и плохи!" — подумал он, по примеру ребенка усаживаясь на стул. Перекинул волосы за спинку, чтобы их ненароком не защемило, и, повторяя за Сеней, локти положил на стол. С любопытством осмотрелся: здесь, так же как и в другой комнате, было очень много предметов неясного назначения. Чем-то наполненные пузырьки, тарелки, чашки, огромные ложки висели на стене; мебели столько, что свободного пространства практически не оставалось.
Наверное, предки испытывали особую страсть к тканям: полотна в цветочек висели над окнами, на столе лежал огромный прямоугольный лоскут. Они обтягивали ею мебель, развешивали обрезки на крючки. Более того, часть пола тоже покрывала грубая и толстая ткань. Люба заработал зрачками и незаметно зафиксировал комнату на память.
