Впрочем, какая разница, что думают обыватели? Джи Лину многих сватали — и ни разу не попали в цель. Он считал личную жизнь на то и личной, чтобы не выносить ее на люди.
Звонкий голосок рыжей девчонки, что болтала со стражниками у ворот как с закадычными приятелями, напомнил: часы тикают. Князь пересек вестибюль и вошел в небольшой флигель, примыкавший к восточной стене. Там располагался единственный рабочий (спасибо Сэму и его ремонту) телефонный аппарат и сидел сонный парнишка, в чьи временные обязанности входило принимать звонки и звать тех, кому они предназначались.
— Отдохни, Олис.
— Б… Б… Благода-арю, князь! — Паренек зевнул и, смутившись, выскочил из комнатушки.
Джи Лин взял трубку и остановился, раздумывая, кого побеспокоить первым. О нехороших разговорах в городе должны знать многие. Если что-то назревает, начальник полиции наверняка в курсе дел — или подозревает неладное. Но вчера при встрече он вел себя как обычно. Жаловался на воров, пьянчуг и хулиганов — не на мятежные настрои.
«Начнем с обратного», — решил князь, набирая другой номер — из тех, которые не найти в телефонной книге.
— Папаша Зик спит, — ответил ничуть не сонный мужской голос. — Кому неймется?
— Тому, у кого есть деньги и вопрос.
— Много денег?
— Папаше Зику хватит на ту крячу, что он присматривал на прошлой неделе.
— О чем вопрос?
— О короле, Прихолмье и смерти. Срочно.
— Улики или слухи?
— Все.
На противоположном конце линии молчали довольно долго.
— Завтра вечером в питомнике, — наконец изволили ответить. — Папаша Зик сполна отработает лучшую крячу.
Щелчок и гудки…
Джи Лин усмехнулся про себя. Папаша Зик гордился тем, что может достать любую информацию в кратчайшие сроки. Его источники — те, кого называют дном общества и кто порой осведомленнее вельмож. Разумеется, верить всему, что он сообщит, нельзя, но у этого человека было несомненное преимущество: Папаша точно не работал на Фабиана.
— А теперь послушаем официальное мнение, — пробормотал князь, усаживаясь на стул в преддверии долгого разговора и набирая очередной номер.
Как и предполагалось, начальник полиции без лишних уточнений согласился на встречу и пообещал приехать через пятнадцать минут.
Глава 3. Разбойничья доля
Испокон веков мужчины из рода Шин были браконьерами. Семейное ремесло передавалось от отца к сыну, пока однажды не выяснилось, что охотиться больше не на кого. Болотные крячи, чьи перья ценились на вес золота, а клювы и когти, способные резать железо, — и того дороже, мало-помалу исчезли. То ли перебрались в горы, то ли вымерли — никто не знал. Последних представителей вида князь взял под охрану, построил питомник… Безрассудный Ре Ми Шин попытался продолжить дело семьи, да вместо рынка и годового запаса денег получил десятилетний срок на рудниках.
