— Да вот думаю. У меня есть пять свободных очков, но как их распределить я не знаю. Не подскажешь?
— Сиал, сын мой. Три очка вложи в силу, а два в выносливость. Не пройдёт пяти лет, как ты станешь бегать рядом со своей сестрой.
— Спасибо, мама. Я так и сделаю.
Вот только это предложение увеличу в четыре раза, и будет очень хорошо. Стоп. А не слишком ли это будет странно? Ведь не может же хромой и кривой вдруг просто так встать и побежать?! В два раза, больше не надо. Всё равно я не тороплюсь. Учитывая, что моей “мамочке” больше двух с половиной тысяч лет. Лог…
Хоть сил да выносливости во мне и прибавилось, единственное, что я смог, так это перевернуться с правого бока на живот. Когда же я попытался встать, хотя бы приподняться на передние лапы, левая конечность подвернулась, тело выпало из кладки и, с грохотом стокилограммовой гири, упало на холодный камень пещеры.
— Сиал! — голос сестры звучал тревожно.
Жгучая боль из левого крыла ударила в мозг, заставив меня вскрикнуть. Но вместо гримасы страдания на моём лице, точнее, на морде, была улыбка. Хоть боль и сильная, но радость от осознания, что скоро я смогу полноценно двигаться, что меня больше не будут, как тряпичную куклу переворачивать с боку на бок, приглушала её.
Мягкое и тёплое чувство разлилось по больному месту. Рядом стояла сестра, испуганно смотря на меня и мама, магией обрабатывая сломанное крыло. Затем стальной и нежной хваткой челюстей она подняла моё тело и перенесла обратно в кладку.
— Сиал, не спеши. Вам с сестрой всего лишь год. У вас всё впереди, не стоит торопиться. Сейчас нам нужно подготовиться к вашей спячке. Три года я буду смотреть на ваши спящие тела, и охранять вас. Теперь я полечу и принесу вам еды. Калиса — не выбегай из пещеры.
— Хорошо, — протянуло мелкое наказание, забираясь в кладку. — Как думаешь, ужас ночной, кого мама принесёт? Я надеюсь, что косулю или оленя. Но только не козла! Это самое отвратительное что есть в мире! — при упоминании рогатого животного её передёрнуло от носа до кончика хвоста.
— Я с тобой полностью согласен. Что угодно, лишь бы не козла.
— Ты не сильно ушибся?
— А чего спрашиваешь?
— Ты не огрызнулся на меня, когда я назвала тебя ужасом ночным, — что-то в её взгляде изменилось, как будто в ней шла какая-то борьба.
— Мне не до этого. Пройдёт пару лет, и я тоже смогу ходить. Для меня это настолько радостно, что я даже не хочу бодаться с тобой.
— Конечно будешь. А теперь давай спать, маленький братик. Мама нескоро вернётся.
