Я все жду, когда к нам подойдут родители Дани, потому что внезапно понимаю: несмотря на то, что мы два года учились в одном классе, его маму и папу я ни разу не видела. На родительские собрания они не приходили, а на праздники в старших классах никто и не думал приглашать своих родителей.
Но из его родственников на свадьбе только тетя и дядя Дани. Супружеская пара в возрасте, которые тепло смотрят на нас, а глаза женщины покраснели из-за слез.
— Я так рада за тебя, Данечка. Счастливой вам семейной жизни, любви, достатка, благополучия, — целует нас по очереди и все не может оторваться. Наверное, они очень близко общаются, потому что и Даня вдруг меняется, улыбается без наигранности и что-то быстро отвечает родственнице.
— Ну, брат, наконец-то хоть кто-то из нас остепенился. — К нам подходит высокий, крепко сложенный блондин, который с Даней похож лишь глазами. Мои брови удивленно ползут вверх.
— Не знала, что у тебя есть брат, — говорю я.
— Двоюродный, но мы даже ближе, чем многие родные братья. Это Давид, — знакомит нас. — Он будет часто у нас гостить, если не исчезнет вновь на своей работе, — шутливо смеется Кравцов.
— Рад познакомиться наконец-то с той самой Милой, — подмигивает Давид, Даня же одаривает его убийственным взглядом, словно тот сболтнул лишнего.
С той самой Милой? Интересно, что именно этот парень знает о нас?
У Давида очень красивая улыбка, да и сам он видный мужчина. Нужно будет спросить Даню, свободен ли его брат, и если да, то познакомить их с Таней. Они бы хорошо смотрелись вместе.
— Откуда у нас столько гостей? — Даня наклоняется ко мне и спрашивает шепотом на ухо, обдавая меня своим горячим дыханием.
— Осталось ещё человек десять, и можно пойти отогреться. Не думала, что будет так холодно, — ёжусь я и понимаю, что почти не чувствую ног.
— Не стоило мне на это соглашаться, простынешь ведь, малышу это не пойдёт на пользу, — качает головой Даня, поджимая губы.
— Все хорошо, Кравцов, не порть момент, — шутливо бью его локтем.
Все, кажется, идёт по плану, скулы сводит от улыбки, волнение уже не такое сильное, гости скрываются за дверью ресторана, и наконец-то официальная часть церемонии окончена.
— Целуешься ты, Решетникова, все так же плохо, как и десять лет назад, — внезапно усмехается Даня, когда нас уже никто не слышит, и я давлюсь от возмущения.
— Зато ты, я вижу, упражнялся и упражнялся. Правильно, Кравцов, один раз опозорился — и хватит. Хорошо хоть, в этот раз без железяк во рту. — Бью его букетом, подхватываю подол платья и быстрыми шагами удаляюсь от этого нахала. Испортил такой момент.
