Даня открывает глаза и выразительно смотрит на меня.
— Ты что, читать не умеешь? Там же все написано.
— Ну, знаешь ли, я, вообще-то, кофе крайне редко пью, поэтому никогда не интересовалась, что там умеет делать эта штука. Вот черт, а я еще удивилась, откуда Танька знает, как делать это проклятое какао, она же его не пьёт никогда. Еще и так быстро справилась, — вскидываю руки я.
— Решетникова, честное слово, иногда ты меня так умиляешь. Вроде бы взрослая женщина, но напоминаешь ребенка.
Я передразниваю Даню и возвращаюсь к кофемашине.
Так, а что нажать-то? Я, вообще-то, не шутила, когда говорила, что понятия не имею, как пользоваться этой штукой.
— Хьюстон, у нас проблема, — заключаю я. — Что нажимать и какой именно кофе ты хочешь?
На самом деле этот аппарат в доме появился только на прошлой неделе, его притащил Давид. Ссылаясь на то, что это подарок брату на новоселье, потому что обычно в этом доме отвратительный кофе, так как у Кравцова руки не из того места растут. И я даже не думала пытаться разобраться, как она работает. Я беременная. Мне нельзя кофе. Кофе вреден, а кофеварка для меня как предмет мебели в доме.
— Так все дело в том, что ты не умеешь готовить какао? Или не хотела его готовить именно мне?
Раскусил.
Даня оказывается за моей спиной, зажимая меня между своим телом и столешницей.
В ноздри сразу же ударяет его дурманящий аромат. До головокружения. До жара внутри меня. Я чувствую его дыхание на своем затылке. Его губы касаются моей шеи, и я сильнее хватаюсь пальцами за край столешницы, чтобы не упасть от нахлынувших чувств. Такая реакция на мужчину пугает меня. Очень.
— Это так важно? — я не узнаю свой голос. Дрожащий и хриплый.
— Возможно. — Одна рука Дани обхватывает мою талию, ладонью второй упирается о столешницу.
— Что происходит, Дань? — не могу удержаться от вопроса.
— А что происходит, Мил? — невозмутимо спрашивает он, утыкаясь носом в мои волосы. — Я просто собираюсь научить тебя делать какао.
И, словно в доказательства своих слов, отстраняется от меня, подходя к холодильнику.
— Всего лишь надо налить в пинчер одну треть молока и нажать на режим «горячий шоколад».
Даниил снова рядом со мной, но теперь становится плечо к плечу, а не позади, но от этого дышать легче не становится. Он что-то говорит, а у меня отчего-то пульс в висках так громко бьется, что слова Кравцова почти неразличимы. Его случайные прикосновения разжигают внизу живота настоящий жар.
Что это со мной? С каких пор я смотрю на него и вижу не врага, а привлекательного мужчину? С каких пор вместо привычного раздражения и злости я испытываю симпатию и желание? Почему мне так хочется снова почувствовать на губах его поцелуй?
