Я с ужасом смотрела на стремительно краснеющий металл, не понимая, как такое возможно. Расстегнуть цепочку не смогла, пальцы соскальзывали с замочка, который казался неуловимым. Жар, так стремительно разбегающийся по телу, вновь сконцентрировался в области груди и также резко утих. Ключик окрасился привычным серебряным цветом.
Как во сне брела по улице и застыла около дома. Мне здесь все напоминало старорусскую сказку. Особенно бабушкина «избушка». Двухэтажный терем с резными ставнями и крепким узорчатым забором. Крыльцо и сени, всегда наполненные светом и теплом. Везде вышитые бабушкой вещицы – полотенца, платочки, занавески, связки лука и грибы на веревочке, пучки ароматных трав…
Да и бабушка у меня, словно годы ее не берут – статная, высокая, с едва тронутой сединой косой, обвивающей голову наподобие короны.
Серафима Ивановна смотрела на меня с подозрительной остротой.
- Лерочка, что-то ты взъерошенная последние два дня, – она подошла близко, тут же отпрянув. – Да ты горишь вся!
- Да ладно тебе, бабуль, я себя отлично чувству...
Слова потонули в нахлынувшей удушающей темноте. Словно в коконе, не было больше звуков, только бабушкины внимательные глаза, следящие за моим падением в пропасть.
Я провалялась в постели 3 дня с температурой 40. В бреду мне виделась Серафима с огромной книгой, громко произносящая странные каркающие слова; встревоженный Юрка, страстно целующий в губы, и седовласый мужчина, осторожно снимающий с шеи медальон.
Очнулась ближе к вечеру в дикой слабости, не в состоянии поднять даже руку и поняла, что в доме кто-то есть.
- Зачем он так торопит? В ней же ни силы, не желания… – этот голос я бы узнала из тысячи, только бабушка могла говорить так напевно. Волнение словно проникало в тишину старого дома.
- Я передам! – сколько силы было в двух простых словах. Мужской тембр буквально вибрировал от эмоционального всплеска. Если бы стояла, наверное, кинулась в ноги говорившему в подобострастном поклоне.
Хлопнула дверь и в комнату заглянула бабуля.
- Лерочка, рано тебе еще просыпаться, – Серафима Ивановна придавила меня к постели, хотя и так слабость подняться не давала. – Вот выпей отварчик.
- Бабушка, у нас кто-то был? – сказала, когда смогла проглотить прохладный травяной настой, очень мне хотелось узнать обладателя интересного голоса.
- Из сельсовета приходили, опять у них недостача, просили проследить, – она старалась говорить безучастно. Но было видно, что нервничает.
