— Полежи немного, потом в ванную, дай ноге передых.
— Да, сама так же подумала!
— Я пойду, ополоснусь.
Ерохину впервые захотелось петь под душем, как в те привычные времена. Подумаешь, пятый час утра, кто спит, тот не услышит, а кто не спит, в новогоднюю ночь по всей стране трезвых найти… И запел:
— Ну почему ко мне ты равнодушна?
Лена смотрела в окно — в небо то и дело взлетали петарды, слышались задорные выкрики, мигали в окнах соседних домов всякие гирляндочки, страна праздновала. У Ерохина во дворе жители нарядили елочку, которую посадили в первый же год как въехали, она подросла, и каждый год, не важно, какая погода на улице, возле неё собирались жильцы не только их дома, но и соседних. Вот и сейчас запели кто во что горазд, любимую, наверное, всеми:
— Ой мороз, мороз! Не морозь меня!
Лена прислушалась — в ванной Ерохин выводил:
— Только два слова всего — да и нет!
Зная — поет, значит, ещё не сейчас выйдет, торопясь, набрала Регинку. Та ответила тут же совсем не сонным голосом:
— Ленусь, с Новым годом! Исполнения всех желаний!
— Так уж и всех? — засмеялась Лена.
— Тогда самого сокровенного! Как твоя нога?
— Да посидела с опущенной в гостях, малость заныла. Регин, мне бы хотелось поговорить с тобой, — она понизила голос, — о тех, о том, что тогда было?
— Ленка?? Созрела?? Наконец-то!! Это не по телефону надо рассказывать.
— А приезжай к нам? Если сможешь сегодня? Может, к вечеру, как тебе удобнее.
— Хорошо, я тогда позвоню заранее! Умница, давно надо было вокруг оглядеться!
Лена доскакала до окна, устроилась поудобнее в кресле и задумалась, глядя вниз, во двор. Народу заметно поубавилось, видимо, песня была спета всеми пред тем, как разойтись. С неба на землю полетели снежинки, которые как-то быстро превратились в крупные хлопья снега, и на фоне мигающего сверкающего, никак не наступающего утра это казалось нереальной сказкой. Снег укрывал все ровным слоем, облетевшие с уныло торчащими голыми ветками деревья приобретали сказочные наряды, елочка во дворе становилась совсем как снегурка.
Лена завороженно смотрела на падающий снег, задумавшись, не услышала, как вышедший из ванной Ерохин замер и долго смотрел на завороженно смотревшую на снегопад, жену. Подошел, осторожно приобнял её за плечи:
— Лен, нога как?
— А? Забыла про неё, ты посмотри, какое чудо?
Снег лежал ровным слоем, и только перечеркивали девственно белое полотно укрытого пуховым покрывалом двора цепочка следов двух припоздавших гуляк.
