Когда люди, сопровождающие в монастырь Ильму, говорили, что она могла попасть в руки работорговцев, я не верила, что это действительно так. Что такое может произойти в княжестве – ещё вчера ты была вольной, а сегодня тебя по праву сильного превратили в рабыню. И нет ни единого доказательства того, что я действительно дочь князя. Даже откупиться нечем. Отправляясь в дорогу, я не надела ни одно из своих украшений.
Крупный бородатый работорговец не был со мной как-то намеренно жесток. Он действительно всего лишь делал свою работу. Даже как-то отстранённо, точно та ему уже поднадоесть успела.
– Брыкливая больно, придётся связать, – ворчал бугай, обвивая меня верёвками по рукам и ногам. – Сиди смирно, не то синяки будут! Ишь какая норовистая!
Мы ехали долго или мне только так показалось. Повозка то мирно катилась, то тряслась на ухабах. Стянутые конечности затекли и болели уже почти нестерпимо, когда дорога наконец-то закончилась. Снова появился работорговец. Меня, как куль с мукой, вынесли из повозки и не слишком-то аккуратно сгрузили в каком-то помещении, бросив на устланный ковром пол.
Поначалу ничего не происходило, затем ко мне подошла женщина в возрасте княгини Мильданы и принялась развязывать верёвки, помогая себе ножичком.
– Эх, и накрутили-то узлов, навертели! – пробурчала она. – Устала? Ничего, сейчас отмоешься, распаришься в горячей водичке, и всё пройдёт!
– Я не хочу… – отказалась я, но та строго качнула головой.
– Как это не хочешь? Вот ещё удумала спорить! У тебя грязь на шее и репьи в волосах!
Меня проводили в другую комнату, где уже наготове стояла большая деревянная бадья, почти доверху наполненная водой. Я действительно чувствовала себя чумазой после дороги и леса, но мыться здесь? В незнакомом месте, в присутствии чужого человека?
– Раздевайся уже! – всплеснула руками женщина. – Чего я там не видела? Или помочь?
– Не надо… – отказалась я.
Расстёгивая платье, рассматривала мою тюремщицу. Та не выглядела злобной – обычная замотанная женщина вроде одной из наших поварих. Приземистая, некрасивая, с крючковатым носом, обветренной смуглой кожей.
Может, она сможет мне помочь?..
Однако стоило мне об этом заговорить, как меня не больно, но обидно шлёпнули по губам.
– И думать не смей! Угодила сюда, так обратного хода нет! Захлопнулась клетка за птичкой!
– Но так же нельзя!
– А ты думала, откуда рабы берутся?
– Ну… – растерялась я. – Рождаются ими? Их привозят из других стран?
