Антагонисты в лесу несопоставимы почти по всем параметрам. С одной стороны — могучая военизированная сила, вооружённая деньгами, огневой мощью, средствами массовой информации и спесью восходящей сверхдержавы. С другой стороны — простые селяне, вооружённые обыкновенным оружием, за которыми стоит великолепно организованная, невероятно мотивированная боевая партизанская сила маоистов, имеющая за плечами исключительный и бурный опыт вооружённых восстаний. И партизаны-маоисты, и официальная военщина — давние противники; в предыдущих своих аватарах они уже несколько раз сражались друг с другом: в 50‑х годах — в Телангане; в конце 60‑х и в 70‑х в Западной Бенгалии, Бихаре, Шрикакуламе и Андхра-Прадеше; затем, с 80‑х годов и до сегодняшнего дня, они снова воюют в Андхра-Прадеше, Бихаре и Махараштре. Каждая сторона знакома с тактикой врага, они внимательно изучали боевые руководства противника. И всякий раз казалось, что маоисты (или их предыдущие аватары) не просто разгромлены, а буквально, физически истреблены. Но всякий раз они заново поднимали голову — ещё лучше организованные, ещё более решительные и влиятельные, чем раньше. Вот и сегодня восстание прокатилось по богатым рудами лесам штатов Чхаттисгарха, Джаркханда, Ориссы и Западной Бенгалии, которые являются родиной для миллионов исконных племен Индии — и лакомым куском в глазах цивилизованного, организованного в корпорации, мира.
Либеральному сознанию легче успокоиться на мысли о том, что эта война в лесах — просто война между правительством Индии и маоистами, которые называют выборы надувательством, а парламент — свинарником, и которые открыто заявляли о своем намерении покончить с индийским государством. Очень удобно не помнить о том, что история сопротивления коренных племён Центральной Индии старше самого Мао на многие века. (Разумеется, это трюизм. Если бы это было не так — их, этих племён, давно бы уже не существовало.) Племена хо, ораон, колы, санталы, мунда и гонды — все они не раз восставали против своих угнетателей — британцев, заминдаров 9 и ростовщиков. Восстания жестоко подавлялись, были убиты тысячи людей, но народы эти так и не покорились. Даже после провозглашения независимости коренные племена оказались ядром первого мятежа, который можно было бы назвать маоистским,— в деревне Наксалбари в Западной Бенгалии (от её названия и произошло слово «наксалиты» — теперешний синоним слова «маоисты»). С тех пор политика наксалитов неразрывно связана с племенными восстаниями, что в равной степени характеризует и сами племена, и наксалитов.
