— Пошла ты к херам! — она бросила об пол очередной кофточкой и вообще напялила футболку с лицом Лиена.
— Ты на мишень для снайпера похожа, дура! — я хохотнула, а в двери постучались.
Омма вошла в комнату, и немного прокашлявшись, когда заметила наши лица, улыбнулась:
— Машина у ворот, Снежа! Но пожалуйста, будьте аккуратнее на дороге и берегите себя! Хорошо?
— Конечно, омма! — я поднялась и, поклонившись, приняла у неё ключи от крошки на которую месяц слюни пускала, как моя чокнутая сеструха на своего биаса.
И тут мы подошли к самому интересному. Вечеру, когда я поняла, что дурдом это место для вполне себе милых людей. А вот концерты айдолов это мягко говоря пятый круг ада Данте. Нет, всё было достаточно культурно. Я бы сказала намного культурнее, чем на наших концертах. Вот только… Я и помыслить не могла, что стадион поместиться под купол обычного здания кошерного концерт-холла, а я буду чувствовать себя как селёдка в банке!
Думаю описывать зал размером с город Алупка, не стоит. Лучше рассказать о людях. Вернее о том, среди кого я стояла. Фанаты! Давка! Крики! Разноцветные игрушки в руках и светодиодные фонарики это всё фигня, ребята! Так, понты для бедных! Фанзона — вот тот самый пятый круг чистилища. В ней собрались самые ярые фанатики. И если вам их описывали, как милых кореянок — забудьте! С виду они-то милые! Но как только погас свет и огромные своды сцены, у которой мы стояли начали полыхать всеми цветами радуги, а потом что-то вообще взорвалось, сломалось, упало, громыхнуло, вот тогда началась массовая стенокардия и стоны в унисон с тем, как кто-то весьма красиво стонал в микрофон. И это не шутка.
Лиен Хо заводил толпу с первой минуты. Просто сносил крышу всем бабам в радиусе этого стадиона, лишь тем что громко дышал в микрофон.
Отчего это интересно?
И самое дикое, что вокруг была почти полная тишина.
Как он это делал?
На сей счёт у меня было два предположения: либо этот мужик родственник Кашпировского, либо ученик Коперфильда.
Свет ударил в центр и я чуть не захлебнулась. На сцене стоял завязанный какими то ремнями тот самый айдол. Музычка нарастала, как и состояние моей Ра подходило к критическому. Она ж его впервые так близко вживую узрела. Упустим беготню по Сеулу за его тачкой.
Сейчас я наблюдала яркий случай пятой степени идиотизма. Лицо сестры застыло. А внук Кашпировского начал петь и танцевать. Нет не так! Он НАКОНЕЦ перестал стонать в микрофон.
Первое впечатление: всё запущено, пациент неизлечимо болен. И это тоже не шутка. Час концерта и у меня впечатление, что этот мужчина ненавидит своего костюмера. Он постоянно бросает об пол верхнюю часть костюма. То пиджачком херанёт об сцену, то пальтишком. Вот вопрос? Нахера на охренительную рубашку, в которой он реально товарно выглядит напяливать пальто? Что бы и его отправить в свободный полет по сцене?
