— …Если слышишь, открой глаза! Прошу тебя! — было первым, что произнёс незнакомый мужской голос вполне явственно. Во всяком случае, я смогла понять сказанное. К тому же сам тембр был настолько приятным, что сразу же захотелось исполнить просьбу.
Но как? Сколько я ни пыталась, ничего не получалось. Глаза не открывались.
— В подобных случаях нет ничего удивительного в…
Окончания фразы я не разобрала, так как боролась с веками, которые никак не хотели подниматься. Они словно приклеились друг к другу. Со зрением никак не складывалось, пришлось переключиться на речь. Что неожиданно получилось.
— Я тут, — пробормотала я заплетающимся языком и услышала в ответ неожиданную похвалу:
— Вот и умница!
Глаза наконец-то открылись, и я обнаружила, что лежу на кровати, точнее, на больничной койке… Эти бежевые стены с плотными жалюзи на окне, металлическая стойка капельницы, раскоряченная надо мной и стойкий, мучительно неприятный запах. Так пахнет только в больнице.
— Как ваше имя? — склонился надо мной мужчина в белом халате. Он говорил по-русски, но с сильным акцентом.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но чуть не прикусила язык, который и так еле шевелился. В горле пересохло так, что малейшее движение вызывало физическую боль, я хотела было сглотнуть, но не смогла.
А ещё не смогла вспомнить… Кто я? Попытки покопаться в памяти ни к чему не привели. Там оказалось пусто до звона. Ни намёка на собственное имя. В голову закралось странное ощущение, что его у меня и не было. Глупое предположение.
— Не помню, — выдавила я, наконец, и, ощущая страшное острую резь в гортани, попросила: — Можно воды?
— Держи, Вика.
Чуть повернув голову, я встретилась взглядом с обладателем столь чарующего слух баритона. И вместо того чтобы задаться вопросом, почему он меня так назвал, потеряла дар речи. Красив, ничего не скажешь! Ни грамма жира на безупречно сложенном теле, ростом выше среднего — по сравнению с ним доктор казался коротышкой, — рубашка сидела идеально на широких плечах. Тёмные, будто мокрые от дождя волосы, красиво подстрижены, резкие черты лица молодого мужчины смягчала ласковая улыбка. Стоя возле кровати, он протягивал стакан с водой.
Я молча приняла его, продолжая разглядывать незнакомца. Впрочем, что-то подсказывало, что незнакомцами сейчас для меня будут все. Я снова и снова углублялась в закрома памяти, пытаясь выудить из них хоть что-то, хотя бы тень, отголосок чьего-нибудь лица, хоть что-то знакомое. Но увы. Внутри было пусто.
