Полувий уверенно заявил:
— Им станет Аки.
— Аки? — Ульфред внимательно посмотрел на соратника. — Ну, допустим. Только как быть с кровью? Аки — не носитель крови духа…
Чернокнижник улыбнулся как можно снисходительнее и поучающим тоном произнес:
— Сложилась ситуация, когда прямых наследников духа не осталось. Значит, принимать решение и перенимать власть должны самые сильные маги. Разве не очевидно? Кто еще сдержит нежить, если не мы с вами? А так как пост Владыки предполагает кого-то одного — пусть Аки займет его. Как сильнейший из нас.
Лесть.
Тупицы все, как один, обычно покупаются на лесть.
— А Первый некромант на эту авантюру согласился?
— Мне… — Аки замялся на секунду, встречаясь с Ульфредом взглядом, — придется занять место Владыки во благо Мортелунда.
— Значит, решено, — Полувий довольно потер ладони друг о дружку. — Тогда пройдемте в покои нашего почившего правителя. Займемся делом. Первому некроманту нужно будет извлечь из ладони Владыки печать и присвоить ее себе.
— Не думаю, что это получится, — пробурчал под нос Ульфред, но Полувий тут же перебил его.
— Все получится. Наследника ведь нет!
— А, может, есть?
— Тогда что ему мешает прийти сюда и заявить о своих правах?
На этих резких словах разговор завершился. Все трое прошли в покои Владыки и встали там, оставив охрану за плотно запертыми дверями.
Мертвый повелитель Мортелунда лежал на потемневшей простыни, пока еще нетленный. На него наложили столько сохраняющих чар, что хватило бы и на армию мертвецов.
— Ну, что ж, приступим? — Полувий выжидающе посмотрел на Аки.
Тот все еще пребывал в замешательстве. Вид царственного мертвеца сеял в душе первого некроманта большие сомнения. Дерзкий шаг на грани с предательством — не самое желанное действо для верного пса Владыки. Так это все выглядело со стороны.
Аки сомневался, как будто бы.
— Давай, — поторопил Полувий. — В конце концов, кто-то из нас должен это сделать. Ради порядка в Мортелунде.
Чернокнижник знал, что Аки не сможет колебаться вечно и примет решение. Также он знал, что защитное заклятье, которое наверняка лежит на печати, моментально убьет перового некроманта — любого, кто притронется к ладони Владыки без истинного права наследования. И как только Аки умрет, у него появится шанс забрать печать себе. Он что-нибудь придумает потом, как-нибудь оправдает необходимость нарушить все эти правила и с передачей…
— Печати нет.
Голос Ульфреда, бодрый и какой-то злорадный, нарушил ровный ток мыслей.
