Как только наши взгляды встретились, я заметила некое замешательство. Мужчина поднялся так устало, словно его мускулы потеряли всякую упругость.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Эдриан, когда вышел из кабинета.
— Хотела поговорить.
— В таком виде? — продолжил допрос мужчина, но, очевидно, что собственное хладнокровие ему было в новинку.
Я ошарашенно взглянула на свое отражение в стекле, а затем увидела, как вместе со мной его разглядывают коллеги Эдриана. Кто-то шептался, а кто-то позволил себе даже хихикнуть. Мне стало стыдно, но окончательно добила и реакция супруга, краснеющего за мой внешний вид перед работниками компании.
— Прости, ты не пришел домой, и мне ничего не оставалось…
— Как заявиться без предварительного согласования? — продолжил за меня Эдриан.
— Дай шанс все исправить! — взмолилась в отчаянии, понимая, что еще немного и меня попросят уйти.
— Я все это время был терпелив к твоему состоянию, понимал, что тебе плохо. Оказывается не так уж ты и страдала, если успевала плести свою ложь. Я устал от твоих выходок и не хочу сейчас тебя видеть, — заканчивая фразу, Эдриан немного повысил тон.
Толпа зевак с замиранием впитывали каждое слово начальника, ликуя над будущими сплетнями.
— Ты жесток ко мне, Эдриан, — прошептала из последних сил, потому что слезы душили изнутри, вырываясь по горячим щекам.
— Познакомься с таким Эдрианом, теперь он всегда будет в твоей жизни, — заявил мужчина, а после вернулся в кабинет.
Несколько дней Эдриан не ночевал дома. Я сгорала от тревоги и темных мыслей, но сдержалась и не беспокоила его. Мужу нужно время, чтобы все обдумать, он должен побыть один. Даже не знаю, как бы сама справлялась с подобным. И о чем только думала, когда начинала все это вранье, действовала за спиной любимого мужчины? У меня было оправдание для себя самой, но вряд ли Эдриан его примет.
Смерть мамы не только разрушила мой мир, но и перевернула что-то в сознании Эдриана. Он стал чаще размышлять о скоротечности жизни и, видимо, эти думы натолкнули его на идею продолжить свой род, оставить потомков. Конечно, я хотела детей от любимого, мы часто говорили об этом и планировали семью, но идея Эдриана стала похожа на одержимость. Он не понимать, что сейчас не лучшее время, я еще не готова к беременности и ребенку. Разве можно сделать малыша счастливым, когда в душе такая рана, и она кровоточит?
Мне не хотелось вынашивать ребенка в своем нынешнем теле, наполненном боли и тревожных мыслей. Это не самое лучшее биополе для здорового развития. Я пыталась объяснить свою позицию мужу, но решение завести ребенка превратилось у него в идею фикс. А Эдриан был слишком упертым, если что-то хотел. Один раз в жизни он дал слабину в прошлом, согласившись на условия отца, а не следуя своим желаниям, и чувствовал ненависть к тому моменту постоянно. После уже никогда не сомневался в своих решениях и шел к цели до последнего.
