— Ну конечно, Шику! Я хоть и ничего не помню, но по рассказам мамы знаю, какой ты замечательный человек. И буду гордиться тем, что у меня есть такой друг.
Потом они еще долго беседовали как добрые приятели, стараясь, правда, не касаться болезненных тем, связанных с их совместным прошлым и совместным будущим.
Перед уходом Шику попросил разрешения зайти в конюшню:
— Надо бы повидаться с Аризоной. Я к нему очень привязался.
— Только будь с ним поосторожнее. Аризона одичал! Я боюсь на него садиться, — призналась Селена. — Не знаю, что со мной происходит.
— Это вполне объяснимо: ты болеешь, у тебя сейчас мало сил, — сочувственно промолвил Шику. — Если хочешь, я могу на нем немного проехаться, а то он совсем одичает.
— Да? Спасибо! А ты с ним управишься?
— Еще как! Мы с Аризоной большие друзья!
— Ну ладно. Можешь приезжать сюда хоть каждый день и кататься на нем, — великодушно предложила Селена.
Шику просиял от счастья, но во избежание недоразумений спросил:
— А как на это посмотрит… твой парень? Будет, наверное, ревновать?
— Да нет у меня никакого парня!
— А Билли?
— С ним у меня уже все кончено, — сказала без особого сожаления Селена.
Шику едва сдержался, чтобы не расцеловать ее. Вскочив на Аризону, он поскакал на нем к дальним лугам, приговаривая:
— Ты слышал, что она сказала? Слышал?!
Билли тоже провел несколько не самых лучших дней в своей жизни, переживая разрыв с Селеной.
Проще всего было бы поехать к ней честно рассказать; что он сначала проспал, а потом испугался как мальчишка и послал вместо себя Зеку. Разумеется, такое признание не порадовало бы Селену, но пусть бы она лучше считала его нелепым, несерьезным человеком, чем циничным обманщиком, способным морочить головы сразу двум женщинам.
Несколько раз Билли даже садился в машину и ехал по направлению к Бураку-Фунду, но где-нибудь на полпути начинал замедлять скорость, потом останавливался и в конце концов поворачивал обратно.
Останавливало его всегда одно и то же: он вспоминал свой неприятный разговор с Камилой и тот жесткий вопрос, который она ему задала и на который у него попрежнему не было ответа. Когда Билли пытался примерить на себя роль хозяина фазенды, то в его воображении сразу же всплывал образ Жоржинью. Это было и смешно, и ужасно. И главное — это весьма ярко и выпукло демонстрировало Билли всю несостоятельность и даже абсурдность подобной идеи.
Гораздо легче ему было представить Селену, живущую с ним в каком-нибудь крупном городе вроде
