— Тем лучше, — протянул Силвейра. — Я постараюсь соответствовать твоим сильным чувствам, принцесса. Я придумаю что-нибудь в твоем стиле, полегче, поизящнее, чем тупое грубое убийство. Поверь, меня с души воротит от любой грубости. Я не Эзекиел, который упивается любым проявлением могущества.
Проводив Аманду, Силвейра вызвал к себе Тадеу. Он собирался проверить его в деле. Для этого сейчас предоставлялась великолепная возможность.
Честно говоря, Силвейра был разочарован отказом Билли. Он очень надеялся на него. Он терпеть не мог вводить в старую игру новые фигуры. Но и с Билли портить отношения он не хотел. Наверное, если бы Силвейра продолжал давить, он бы выжал из него согласие. Но из долгого опыта работы с людьми он знал, что верно служат только добровольные помощники.
Тадеу явился по первому зову отцовского шефа. Он недавно побывал в больнице и вновь находился в смятении. Рана Эзекиела почти зажила, но выяснилось, что у него рак, что жить ему осталось самое большее два месяца.
— Я давно это знаю, сынок, — проскрипел ему старик с больничной койки. — Но в тюрьме мне удалось заморочить всем голову. А вот тут… До чего же мне не хотелось умирать в постели, как умирают трусливые жалкие обыватели, рабы, скоты, быдло. Я заслужил иной смерти. Я, который всю жизнь побеждал и не стеснялся в средствах, если они вели к победе. Я сбежал из тюрьмы. Я хотел умереть на вольном воздухе. Но эти! Они свели на нет всю мою жизнь! Они раструбили всем, что Эзекиел, грозный Эзекиел умрет на больничной койке! Помоги мне, сынок. Сделай что-нибудь. Не стесняйся в средствах.
После этой исповеди, живой труп показался сыну героем.
Он оценил его мужество, его стойкость. Может его отец и был дурным человеком, как говорила дона Изабел, но он был сильным человеком, а силу всегда и всюду уважают.
Тадеу сам благоговел перед силой, и ему казалось, что и все другие живущие на земле люди чтут силу превыше всего. Шику, Азеведу в один миг превратились в его глазах в жалких людишек, радующихся унижению сильного.
— Отца надо спасти от позора, — твердил он себе. — Непременно спасти.
Силвейра тоже был из когорты сильных, и Тадеу понадеялся на него. Этот человек мог помочь достойно умереть отцу и научить сына быть могущественным и сильным.
Силвейра видел, как искренне намерен служить ему Тадеу, и усмехнулся про себя. Романтикам он всегда предпочитал циников, эти были надежнее. Но выбирать не приходилось.
— Я предлагаю тебе руководить одной операцией, — сказал он.
