- Охренеть – выдохнул я, глядя на высветившиеся на внутреннем экране забрала красные цифры.
- Лид?
- Кислород.
- Его мало?
- Его до жопы. Содержание – тридцать семь процентов на текущий момент. В тех лишайниках, через которые мы продрались в шахте, кислорода было под тридцать, что тоже сука странно – там ноль солнечного света, с какого перепугу лишайники выделяют кислород?
- Ты мудр, лид. Имеешь глубокие познания…
- Да в жопу все эти глубокие познания! Это она мне вбила в голову в свое время кучу ненужной хрени!
- Госпожа?
- Кислорода дохрена – вскинув руку, чертыхнулся, вспомнив, что игстрела больше нет и шарахнул пулей, вбив ее в бок попытавшегося одним прыжком пересечь коридор белого крупного плукса. Тварь сумела довершить прыжок и рухнула во внутреннем помещении, со звоном и треском забившись там среди мусора.
- Кислорода дохрена – повторил я, поднимая голову и глядя на ползущий по потолку буро-белый лишайник, покрытый частыми желтыми крохотными цветочками – Нам этим дышать нельзя. А дозировка повышается. Проверь работу фильтров. Не вздумай поднять забрало. Нас такая доза сведет с ума, а затем мы ослепнем и сдохнем от рвоты и судорог. Если перед этим не умрем от дикой головной боли, безумной раздражительности и невероятной злобы.
- Кислород – самый страшный яд – согласился Каппа – Мы проходили это в школе. Я смутно помню детские годы. Уроки экологии. И уроки любви к природе. Для насекомых здесь рай, лид.
- Ага – ответил я, награждая вспучившийся потолочный пласт лишайника выстрелом картечи – Дерьмо!
В брызгах желтой слизи на пол рухнуло огромное насекомое, по размеру и форме похожее на канализационный люк с ножками. Жвала-секаторы судорожно сокращались, длинный плоский хвост колотился по полу, а в центре почти круглого туловища зияла здоровенная дыра пробитая моим выстрелом. Полосни такие жвала по незащищенному горлу…
Шагнув в сторону, Каппа перечеркнул тесаком вздутие на потолке и на пол шлепнулась еще одна такая же тварь – только крупнее. Белесая, с десятком пущенных по кругу глаз, с более короткими жвалами, но при этом с крабьими плоскими зазубренными клешнями, в одной из которых бился почти разрезанный паук со скорпионьим хвостом.
- Для насекомых здесь рай – повторил я слова Каппа и, развернувшись, всадил очередь в грудь белого гиганта, перегородившего собой весь коридор.
Поймавший три пули огромный плукс прыгнул вперед, мигом оказавшись рядом, содрав по пути со стен лишайники и лопающихся тварей. Мясистая грудь с треском лопнула, брызнув кровью и чешуей, из родившейся на наших глазах новой пасти, прежде скрытой кожей, полезли длинные изогнутые клыки. Коридорный пожиратель сделал еще один прыжок, почти достав нас.
