- Буккоросу!
Подводный взрыв приподнял один край плота, швырнул нас назад. В воздух подбросило одинокое обмякшее тело подводной твари. Еще одна всплыла в паре метров и вяло забилась. Рядом с ним заплясала на поднятых волнах оглушенная рыба.
- Сюда дерьмоеда, Каппа!
Каппа исполнил желание командира за пару секунд – за это время я успел всадить очередь в израненного первого ушлепка, а Ссака, не ставшая тратить гранаты, выстрелила в еще одного – всплывшего с другой стороны. Подхватив с бревен дротик, я всадил его в бедро пленника, разбудив его и заодно пригвоздив к плоту. Когда хриплый крик прервался, я с улыбкой спросил:
- Разговаривать умеешь, сука?
- Ык… ы-ы-ы-ык… - то ли пролаял, то ли проскулил черноглазый, вцепившись когтистыми сморщенными лапами в древко дротика – Ы-ы-ык!
Из его сплюснутых ноздрей и странных вздутых ушных бугров вытекала темная, почти черная кровь. От частой дрожи тела пышная «бахрома» на его шее мелко тряслась, выплескивая воду и кровь. Простонав еще разок, урод рухнул и забился в агонии. Слишком сильно его контузило…
- В воду – разочарованно приказал я – Частями…
Коротко свистнувший тесак отделил голову, а пинок отправил ее в полет до стены пещеры. Шлепнув харей о скалу, голова отскочила и рухнула в воду. Откуда-то из темноты, из боковых проходов, донеслось яростное и протяжное:
- Ы-Ы-Ы-Ы-ЫК! Ы-Ы-Ы-Ы-ЫК!
- Я тебе сердце через жопу достану – пообещал я темноте.
Яростный крик не повторился, Каппа еще пару раз взмахнул тесаком, разрубая тело и скидывая мясо в воду.
- Это… было человеком… - заметила Ссака – Вроде бы… даже член был…
- Это ты сразу заметила, да?
- И соски были – наметки… В прошлом это было человеком.
- Призм – буркнул я – Разновидность призма. Зверолюды, призмы… а это кто? Рыболюды?
- И откуда они здесь?
- Хуракан – ответил я и поднял с бревен пластиковые листы – Сурверы. Или ожившие сточные сливы ВестПик. Дети экспериментов…
- Дети? – удивленно повторила наемница.
Я пожал плечами:
- Ага. Например неудачные последствия экспериментов Атолла на ВестПик.
Ткнув пальцем в окровавленные бревна, я добавил:
- Это вполне мог быть твой родной сын. Или внук. Или сучатая племянница.
- Я… я никогда не рожала.
- Ты так думаешь – ощерился я – Потому что память стерта. А как на самом деле дело было… уже не угадаешь.
- Я… - помедлив, Ссака зло выдохнула сквозь сжатые зубы – Я даже думать об этом не хочу.
- Боишься заработать моральную травму? – усмехнулся я, крутя башкой по сторонам.
