– Даже не думай, — покачала я головой, мечтая, чтобы кто-нибудь вошел в кабинет, пусть даже уборщица.
– Поля, ну, пожалуйста, ты в этом разбираешься, к тому же… — прикусила она губу, раздумывая продолжать или вовремя заткнуться.
— Что?
— Слухи ходят, — буркнула Оксана, тяжело выдохнув.
— Любопытно очень, какие?
Девчонка поскребла за ухом, оглянусь на дверь, поразмышляв еще секунду, ринулась к ней, чтобы захлопнуть. А это уже занимательно, пожалуй. Что за секреты такие? На слухи мне было вообще плевать, чего только обо мне не судачили за все время. Больше, конечно, от зависти, я лишь гордо мимо проходила таких всезнаек, предпочитая доказывать делом, а не словом, что зарплату получаю не за красивые глаза и не за то, что ноги раздвигаю перед начальством.
— Девчонки говорят, — словно веером взмахнула Оксана пачкой документов перед раскрасневшимся лицом, — что твой жених большая шишка. И держишься ты здесь благодаря ему. Все ж знают, что Петр Алексеевич набирает новую команду, и разогнал почти всех, а тебя вот не трогает. Почти и не орет, между прочим.
— А никому в голову не приходило, — подперла я подбородок кулаком, — впрочем, видимо, нет.
Оксана только ресницами хлопнула. Да черт с ними, не собираюсь я оправдываться. Какой смысл?
Поразмышляла еще минутку, взглянула на часы… Жених, значит, ох, Роберт бы рассмеялся, услышав это. Ему больше всех плевать было на мою работу. Он жил в своем деловом мире, где постоянные переговоры, бизнес партнёры и сплошные нервы. В памяти всплыл последний эпизод, когда, уйдя в ночь, он вернулся спустя несколько дней. Спасибо, что звонить не забывал.
— Полиночка, — жалостливо пропела Оксана, сложив руки домиком.
— Последний раз, — сгребая в ладони измятые бумаги, прошипела я в ответ.
Гордо расправив плечи, шагнула в приемную. Не убьет он меня все же. Снова будет орать, пока голос не сядет, главное сохранять спокойствие и улыбаться. Да, точно, шире. Его это раздражает!
Постучалась в дверь, расправив на юбке несуществующие складки. Волнение подкрадывалось со спины диким зверем, норовя наброситься и проглотить. Я ощущала, как мое сердце зашлось в груди стуком, в висках пульс стучал дробью. Глубже вдохнула, мысленно перекрестилась и вошла.
Мещеряков сидел за рабочим столом, перебирая бумаги, и даже не поднял взгляд на меня.
— Я принесла отчет. Сделан он неверно, Оксана не смогла устранить ошибки, потому придется подождать Марину.
— Замечательно, — рыкнул он, сжав шариковую ручку в ладонях.
