Да вот только наместник часа ждать не захотел. Выхватил из-за пояса самопал, прицелился в вора, да и рычаг спустил. Как от стрелы уворачиваются, Борх видел. Но свинцовый кругляк не стрела. От него не увернешься. Да видно помог Перен Огнебородый. Бору лишь щеку свинцом опалило да чашу для воды каменную, резную вдрызг расколотило.
Вдруг отшельник как закричит:
- Ты тварь мерзкая, на кого руку поднял? Жить надоело!?
Да громко так закричал, с раскатом, будто и не человек вовсе, а медведь шатун человеческой речью изъясняться стал. Всех в дрожь от этого голоса бросило, да и вояки растерялись. Тут и не захочешь, а вспомнишь про горных дэвов, которые человеческий облик принять могут, да так, что только по голосу и распознать их можно.
А отшельник деревянную поварешку из котелка с варевом выхватил и запустил в наместника. Нелепо так бросил, всей пятерней. Так обезьяны сучьями да комками грязи в обидчика швыряются, ежели их раздразнить сильно. Глупее и придумать ничего нельзя было бы, от самопала да мечей ложками отмахиваться. Но только смешно никому не было, все от ужаса застыли, глядя как наместник на пол оседает, а из глаза у него черпало поварешки торчит, а черенок из затылка выглядывает.
Офицер первым опомнился, скомандовал что-то тихо. Старшина в расщелину метнулся. Солдаты вдоль ленты Кали выстроились, мечи выставили и замерли. Так все и застыло, солдаты молчат, офицер на отшельника пристально смотрит, самопал в опущенной руке держит, ждет чего-то. Оно и понятно чего, за жрицами старшину послал. А отшельник спокойно так котелок с алтаря убрал. Нормальным голосом чертыхнулся, дескать, поесть спокойно человеку не дадут, Глухой сапожник побери. Потом встал у алтаря и заунывным голосом негромко что-то на незнакомом языке затянул. Может, и правда жрец какого божества тайного, языческого.
Никто и не сдвинулся с места добрых полтора часа, жрецов ожидая. А что, солдаты люди привычные, они часовыми двухчасовую смену выстоять должны, глазом не моргнув. У офицера закалка не хуже. Отшельник, ежели он из жрецов был, так молитву должен уметь при надобности несколько дней без остановки читать.
А Борх пару минут постоял, пошевелиться опасаясь, пока ноги не затекли, потом и сообразил. Терять то теперь нечего. Он уже и так покойник. Только покойник неправильный, все кончину оттягивает. Сначала во дворце у Юстус-арги великого и непогрешимого, потом на дороге, при выходе из города. Совсем было на берегу все и закончилось, так надо же, еще и наместника впереди себя на Мост Праведников пропустил. Вот теперь скоро жрецы подтянутся.
