- Ценное… Наверное. Что же делать-то?
- Главное - нос не вешай. А с подарком мы разберемся, - усмехнулся Юрий Васильевич.
- Правда?
- Да дел-то. Сейчас кого-нибудь пошлю – догонят. Это будет быстрей, чем все остальное.
- Спасибо! Огромное спасибо. Вы не представляете, как меня выручите…
- Лиль! Ну, что ты здесь торчишь? Сколько можно? – раздался за спиной Сонькин голос. Я обернулась. Сонька шла к нам навстречу вниз по ступенькам. Ветер красиво играл ее черными, как ночь, волосами и обвивал вокруг ног кремовый струящийся шифон платья.
- Извини. Тут… заминка случилась. Я подарок в такси оставила, представляешь?
- Подарок? – моргнула та. - Ой, да брось! Тут без тебя столько подарков надарят, куда только их потом девать? Знаешь, как у Жванецкого: только на дне рождения узнаешь, сколько в мире ненужных вещей.
«Эх, Сонька! Ну, что ж ты по больному бьешь?» – усмехнулась я про себя, но ничуть не обиделась. Знала, что она не со зла это все болтает. Не желая меня задеть…
- А ты чего у подъездной аллеи торчишь?
- Да так… Алекса выглядываю. Что-то он опаздывает…
- Погоди еще. На выезде из города пробки.
- Да, ты права… Ну, пойдем тогда. Позвонит мне, если что. Не маленький. Да и пригласительный у него есть. Не потеряется.
Трескотня подруги немного отвлекла. Но все равно мои колени дрожали, когда я вошла в дом. Практически тут же мы с Сонькой натолкнулись на Аду Яковлевну.
- Версаче? – сощурилась та вместо приветствия, окинув меня цепким взглядом.
- Версаче, - повинилась я и поджала губы, скрывая зарождающийся внутри смех.
- Идеально. Сюда пошел бы мой бриллиантовый чокер.
- Чего нет – того нет, - развела я руками.
- Ты должна носить бриллианты, – безапелляционно заявила Ада Яковлевна. – Я права, Ян?
Кровь отхлынула от моей головы так стремительно, что я покачнулась. Ян Львович, до этого стоящий у меня за спиной, сместился на шаг в сторону. Обвил рукой мою талию, не давая упасть.
- Все в порядке? – вздернул он черную бровь.
- Да… Да. Только жарко что-то.
- Это все ваши диеты. До добра они не доведут. Сначала головокружения, потом анорексия и бесплодие.
- Я не сижу на диете, - возразила я Аде Яковлевне, но так и не нашла в себе сил отвести взгляд от темных, как полночное небо, глаз ее сына.
- Не сидишь! Просто забываешь поесть. Лилька – упоротый трудоголик, - встряла в разговор Сонька. И это было неожиданно… то, как они на меня насели, и на секунду я совсем забыла, зачем вообще мы все собрались.
